«Возлюбите ближнего своего – и тогда вы возлюбите Христа!»

В 1928-м году родился схиархимандрит Виталий (Сидоренко), подвизавшийся в Грузии прозорливый старец, молитвенник и утешитель страждущих. Наследник духовной традиции Глинских старцев, батюшка Виталий учил духовных чад покаянию и любви: «Надо себя хулить, винить, пороть, наказывать, а всех любить, считать Ангелами».

Владыка Зиновий с отцом Виталием. Начало 1980-х годов

В тбилисский Александро-Невский храм не иссякает поток верующих. В его Никольском пределе под спудом покоятся честные мощи великого и благодатного Глинского старца – преподобного митрополита Зиновия (в схиме Серафима (Мажуги); 1896–1985), который с начала 1950-х годов стал настоятелем этого русского храма в столице Иверии и собрал вокруг себя многих Глинских подвижников. «Филиалом» Глинской пустыни называли этот островок России в Закавказье. Одним из тех Глинских подвижников, которые перебрались под омофор святого Зиновия, был схиархимандрит Виталий (Сидоренко). Его честные останки погребены во дворе русской церкви Александра Невского.

Верующие грузины, русские и люди других национальностей приходят в этот русский храм, чтобы поклониться мощам святого Зиновия и честным останкам схиархимандрита Виталия, зажечь свечи и возложить цветы на месте их упокоения. Кто приходит в скорби в надежде на благодатную помощь этих угодников Божиих в тяжелых жизненных ситуациях, кто благодарит за получение просимого. От верующих можно услышать многочисленные истории о том, как помогают святой Зиновий и отец Виталий в решении их проблем и утешают в скорбях и по отшествии своем в «селения праведных» (Пс. 117, 15).

Храм Александра Невского в Тбилиси

Вся жизнь этого старца была воплощением любви, смирения и сострадания

В этом году мы отмечаем знаменательную дату – 90-летие со дня рождения схиархимандрита Виталия. Вся жизнь этого старца была воплощением любви, смирения, добродетели и сострадания. Незадолго до своей кончины в письме духовным чадам он составил нам замечательное поучение, которое можно назвать его духовным завещанием:

«Возлюбите ближнего своего! И тогда вы возлюбите Христа! Возлюбите унижающих вас и врагов ваших! И дверь радости откроется вам, Воскресший Христос очистит воскрешенную любовью вашу душу. И это все! Какую малость ждет от нас Господь! В этом есть наш рай! Это наше воскресение, наша Пасха! Возлюбите любовь, и вечно пребудете в любви воскресшего Спасителя»^[1].

Отец Виталий. 1980-е годы

«Когда я впервые пришел к отцу Виталию, никаких вопросов ему не задавал, не так важно было для меня то, что он мне говорил, я просто считал для себя счастьем быть рядом с ним. Однажды я открыл ему свое чаяние стать монахом и попросил благословения на поступление в Оптину пустынь. “Да, в Оптину пустынь было бы хорошо, но возможно, все получится по-иному”, – ответил отец Виталий и рассказал о том, как к нему приходил некий молодой человек и просился в монастырь, но прошло два года, прежде чем его желание исполнилось. Тогда я и представить не мог, что это он образно говорил обо мне. Так и произошло. Свою мечту я смог осуществить только через два года. Исполненью моего чаяния помешала война в Абхазии. Я попросил отца Виталия отпустить меня в родной город Сухуми. Перед отъездом отец Виталий подарил мне икону и 90-й псалом. “Читай!” – сказал он мне. Всю войну носил я эти святыни на сердце и остался жив»^[2].

Отец Виталий предсказал молодому Андрею архиерейство. Вот как об этом вспоминает схиигумения Серафима:

«Когда Андрей вышел из комнаты, отец Виталий неожиданно сказал мне: “Почему ты не взяла благословение у архиерея?!” Тогда я не поняла, о каком архиерее он мне сказал, ведь Андрей даже не был монахом»^[3].

Случаев прозорливости отца Виталия бесчисленное множество

Случаев прозорливости отца Виталия бесчисленное множество. Приведем один из них, рассказанный духовной дочерью батюшки:

«Когда я сама приехала к Батюшке, только началась беседа, сели все на пол (нас тогда человек 8–10 приехало) – Батюшка стал рассказывать: “Один монах…”, – и я поняла, что это будет касаться меня. А рассказал он следующую историю. Один монах был при монастыре, началось на него нападение от братии. Он долго отбивался от помыслов – не мог отбиться: стало ему обидно, и ушел он в другой монастырь. Но и в другом монастыре нападали на него. Он ушел в третий, потом в четвертый – братия и там выживают. Он попал в пятый – такая же история. Надоело ему ходить по монастырям, и он написал сам себе записочку: “Господи, ради Тебя я только терплю!” – и положил ее в кармашек. Станет ему очень трудно – он достанет эту записочку из кармана, читает и успокаивается. Заметили это за ним братия и докладывают игумену: “Брат Иван у нас колдун: он читает какую-то записку, кладет ее в карман и всегда бывает спокоен”. Ночью игумен зашел к Ивану в келлию и прочел эту записочку. И вот как-то раз на проповеди он говорит с амвона: “Брат Иван, подойди-ка сюда”. Тот вышел, смутился: мало того, что братия нападают, да еще и при всем народе игумен вызывает. А игумен продолжает: “Прочитай вслух всей братии ту записочку, что у тебя в кармане”. Братия обрадовались, что сейчас разоблачат колдуна. Иван замялся. Тогда игумен говорит рядом стоящему брату: “Возьми ты у него записочку и прочти”. Брат схватил записочку и быстро вслух, думая, что сейчас-то все обнаружится, читает: “Господи, только ради Тебя я все терплю!..” – и собрался читать дальше. А читать больше и нечего! Игумен им: “Ну, что?” Все устыдились, пали в ноги и просили прощения»^[4].

Рассказав эту историю, монахиня Михаила прибавляет:

«Все это Батюшка нам рассказал. До меня не дошло, к чему он это говорил, но что-то смутное на душе осталось. А после на меня в нашем храме начались нападения. И как тот брат менял несколько монастырей, так и меня то выгоняли из храма, то снова я там работала. Потом поняла, что Батюшка этой притчей призывал меня терпеть ради Господа. Но осознала это лишь много лет спустя, когда стала анализировать происходящее с духовной точки зрения, а сначала ничего не понимала»^[5].

Тбилиси. У храма святого благоверного князя Александра Невского

Батюшка Виталий был внешне строгий, но душа чувствовала, что он свой, родной

Приведем и отрывок из воспоминаний схимонахини Николаи:

«Познакомилась я с отцом Виталием где-то в 1956-м году. Как произошло наше знакомство, при каких обстоятельствах, – этого я не запомнила. Помню только, что он в то время лежал в больнице, – у него были больные легкие. Мы проведовали его, беседовали с ним. Он был тогда еще молоденький…

Потом отец Серафим (Романцов) благословил отца Виталия в Сухуми, в пустыню. Там мы тоже его посещали – отец Серафим благословлял нам с ним общаться. Десять лет отец Виталий жил в пустыни, в горах Кавказа. Наши таганрогские сестры ездили туда, виделись с ним. Он далеко жил, очень трудно было туда добираться – 33 речки надо было перейти…

Однажды я приехала в Сухуми, и тут мне – телеграмма, что моего родного брата забирают в армию. Я была старшей в семье – родителей у нас не было. Прихожу к батюшке Серафиму, а он: “Без тебя проводят. Сиди тут”. Я, конечно, чувствовала, что это неспроста, и не плакала. А дело было под Рождество. В это время братия пришли из пустыни на праздник, и с ними отец Виталий – тут я поняла, почему отец Серафим меня оставил: чтобы повидаться с отцом Виталием.

Помню, мы приехали тогда (я и еще несколько матушек), а ночевать негде. И схимонахиня Лариса (сейчас уже покойница) спросила: “Отец Венедикт (отец Виталий еще тогда Венедиктом был), может, их туда? Или туда?” - и начала придумывать, где бы нам переночевать. А он молчит. Потом сказал: “Не бойтесь, сегодня ни одного убийства не будет, потому что родился Богомладенец”. И ведет нас к трем монахиням. Запомнилось, что Батюшка был в мантии. Пришли – он говорит: “Сестры устали – им надо устроиться на ночлег”. Они расстелили нам на полу постель, мы легли. А Батюшка присел на краешек стула рядом с нами и все меня своей мантией прикрывает. Одна из приезжих матушек лежит и говорит мне: “Мария, приезжай к нам в Киев, – мы тебя там в монахини оденем…”. А он говорит: “Нет, матушка”. И вышел. А утром сказал мне, когда мы свечи катали: “Да я же тебя уже одел”. Это означало, что я – его чадо.

Батюшка Виталий был внешне строгий, но душа чувствовала, что он свой, родной: на него только посмотришь – и уже ничего не надо говорить, все забываешь, все-все, как будто ты уже не на земле. Такое впечатление, что у тебя все хорошо. А ведь только на лицо Батюшки взглянешь, еще и не говоришь ничего. Даже сейчас, когда перечитываю письма отца Виталия, – как будто с ним поговорила: все проблемы как-то отпадают, по-другому смотришь на жизнь…

Когда отца Исаакия убили, Батюшка Виталий предсказывал, что пришел конец их пустыннической жизни – всем придется уходить. А куда идти? Неизвестно… А потом его благословили в Тбилиси, мы и вправду ездили к нему бессчетное количество раз!..

Я бывала у Батюшки очень часто, чувствовала себя там, как родная. Как что случится или просто тяжесть на душе – сразу в Тбилиси… Едешь к нему – столько скорбей! Сердце унывает. Только приедешь, взглянешь на Батюшку – все отпадает, все забываешь и даже не знаешь, что ему сказать: все у тебя хорошо! И из Тбилиси как на крыльях летишь!.. Бывало, приеду и забываю, что хотела сказать, а он напомнит. Думаю: “И откуда он знает?”

Жила я тогда с братьями. Как-то приехала, а Батюшка одной сестре про меня говорит: “Ты посмотри, как она о своих братьях заботится! А братья ее такое ей сделают, что она будет в постели лежать”… Через семь лет, действительно, один из братьев женился, и невестка творила такое, что я помешалась бы, если бы не отец Виталий. Она хотела у нас квартиру отобрать, суды были три года. Если бы не молитвы Батюшки, то и отобрали бы. Но все же квартира у нас осталась…

Отец Виталий многое предсказывал. Говорил: “Еще будет книга писаться обо всех! И о батюшке Серафиме, и о батюшке Андронике…”^[6]. А тогда же время какое было – о подобном и мечтать нельзя… Я еще думаю: “Ну, кто эту книгу будет писать?” А отец Виталий тут же на мои мысли отвечает: “Найдутся!..” Еще он предсказывал, что откроются мощи отца Серафима, отца Андроника и владыки Зиновия.^[7]

Очень много говорил – прямо хоть записывай. Мы в то время и записывали за Батюшкой – только его поучения, а не предсказания. У меня была тетрадь, в которую я переписывала Батюшкины письма: вот напишет отец Виталий письмо с поучениями в Таганрог (всем таганрогским чадам он присылал одно на всех), а мы потом все переписываем – каждый себе. И даже спрашивал, бывало, как приедешь:

– Письмо переписали?

– Переписали, Батюшка»^[8].

Слева направо: архимандрит Власий (Болотов, в схиме Макарий), митрополит Зиновий (Мажуга, в схиме Серафим), архимандрит Валерий (Мирчук, в схиме Серафим), архимандрит Венедикт (Сидоренко, в схиме Виталий)

Когда отцу Виталию становилось очень плохо, матушка Серафима звонила Католикосу-Патриарху Илие II, и Святейший что-нибудь присылал или сам приходил к старцу. Так, однажды он принес миро с мироточивой Иверской иконы Пресвятой Богородицы, находившейся в Канаде. При своих посещениях его Святейшество всегда приводил отца Виталия и всех присутствующих в бодрое настроение. Когда же он уходил, все могли заметить, как Католикос беспокоится о здоровье отца Виталия, хотя перед ним он этого никогда не показывал.

Схиигумения Серафима вспоминает:

«За день до кончины отец Виталий вдруг показал жестом, чтобы я отодвинула занавески окон. Я спросила: “Кого-нибудь увидели?” Он же, задумавшись, смотрел на меня. Затем приложился к своей руке и ею же показал на икону Божией Матери. Я подала ему икону, которой он нас и благословил. Я его спросила: “Матушка Богородица являлась?” Он в ответ кивнул головой и заплакал»^[9].

Причиной раннего ухода старца из земной жизни в жизнь вечную стала чрезмерная аскеза

Схиархимандрит Виталий отошел ко Господу 1 декабря 1992 года, в 18 часов 45 минут, прожив всего 64 года. Причиной такого раннего ухода этого великого старца XX столетия из земной жизни в жизнь вечную стала его чрезмерная аскеза. Попрощаться с покойным, дорогим ему человеком пришел Святейший и Блаженнейший Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II. Он поблагодарил всех, кто ухаживал последние дни за отцом Виталием. Указывая на комнату, где жил и молился великий старец, Святейший сказал: «Приидите и поклонимся сему месту».

5 декабря 1992 г., на проповеди после литургии в тбилисском Александро-Невском храме перед погребением отца Виталия, Католикос-Патриарх Илия II, в частности, сказал следующее:

«…Удивительная и святая вера, необъятная любовь, удивительное и примерное смирение и послушание – все это создавало ту духовную атмосферу, которая несла любовь всем, кто хотел получить духовное утешение от него. Действительно, братья и сестры, это был святой старец. И я, общаясь с ним, беседуя с ним, неоднократно видел эту святость, которую он источал вокруг себя…»^[10].

А затем, совершая отпевание отца Виталия, Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II добавил:

«Мы провожаем в последний путь великого старца, схиархимандрита Виталия. Всем, кто знал его, известно, какой святостью была наполнена жизнь этого удивительного монаха. Мы провожаем отца Виталия, но должны помнить, что он всегда рядом с нами. И, чтобы все получали ежедневно утешение, отец Виталий будет погребен во дворе Александро-Невского храма. Чтобы он, как было при жизни, поддерживал нас».

К нему приходят за благодатной помощью, которую реально ощущают в своей жизни

Протоиерей Павел Косач, который пробыл секретарем святого митрополита Зиновия более 40 лет, вспоминает:

«Патриарх прочел разрешительную молитву и передал ее мне, чтобы вложить в руку отца Виталия. В это время большой палец на его руке отгибается, я вкладываю в ладонь лист с молитвой – и рука закрывается. Сама. Я был так потрясен, что от неожиданности вскрикнул: “Сам взял!” – и лишь позже осознал это как должное – ведь человек этот был не от мира сего».

«Сам взял!» – подтвердил стоящий рядом протоиерей Михаил Диденко. Святейший Патриарх молча утвердительно кивнул головой и продолжал службу^[11]. Матушка Лариса эти слова запомнила и передала их сестрам, но тогда никто не придал им значения. Это чудесное событием стало тем утешением, которое Господь ниспослал всем, оплакивающим старца^[12].

У могилы отца Виталия

На могиле отца Виталия всегда горят свечи, возжжена неугасимая лампада и всегда – живые цветы. К нему приходят и те, кто раньше не знал о нем – приходят за благодатной помощью старца, которую они реально ощущают в своей жизни. При жизни батюшка нередко говорил: «Когда умру, приходите ко мне на могилку и рассказывайте все, как живому. Я помогу». После смерти батюшки один епископ сомневался, неужели отец Виталий был таким великим подвижником? И вот он видит во сне – стоят у престола Божия святой пророк Иоанн Креститель и преподобный Серафим Саровский и говорят: «Позовите отца Виталия! Ему нужно служить с нами Богу». Любовь отца Виталия и после его ухода в Горний Иерусалим неотлучно пребывает с нами на земле, по слову святого апостола Павла: «Любовь никогда не перестает» (1Кор. 13, 8).