Александр Билецкий: «Некрасивые вещи – хула на Бога»

Александр Билецкий в собственном доме в подмосковной деревне Огарково создал Центр ремесел: мастера со всей России приезжают туда поработать, поделиться опытом, показать свои творения всем желающим. О работе Центра и о важнейшей функции ремесел в жизни народа Александр рассказал порталу «Православие.ru».

Александр Билецкий и Марина Бирюкова

– Александр, вы были курсантом военного училища, потом окончили философский факультет МГУ. Почему вы решили заняться ремеслами?

– Ремесла – это повод, который позволяет коснуться возвышенного. Мне Бог дал возможность поучаствовать в строительстве четырех храмов в качестве старшины строительной бригады, и могу сказать, что даже строительство храмов – это повод. Повод войти в состояние, когда понимаешь, что ты сопричастен большому общему делу. Ты не сможешь ни о чем договориться с людьми, если у вас нет общего дела. А общее дело не может строиться на личной выгоде – должно быть нечто большее, наполненное Божественным смыслом. Храмы, которые сегодня называют памятниками архитектуры, – это материальное выражение храмов душ людей, которые жили в то время. Посмотрите портреты, фотографии людей конца XIX – начала XX века: как их лица наполнены смыслом. В них нет суеты, беготни, стрессов. Ремесла – это способ вернуть ту общность людей, которая существовала раньше. Вернуться к своим корням, в состояние осмысленности и сопричастности. И занятие ремеслом этому помогают.

Ремесла – это способ вернуть ту общность людей, которая существовала в прежние времена

– Как воплощался ваш замысел?

– После окончания МГУ, 25 лет назад, в моей молодой голове водились бурные идеи «по спасению всего». Было желание восстановить какую-нибудь разрушенную усадьбу, чтобы и жить там, и ремесленников собирать под одной крышей. Долго возился с этим проектом; мы с друзьями из Всероссийского фонда охраны памятников ездили и смотрели разные объекты. Душа просто плакала от того, в каком состоянии были многие усадьбы и храмы. Искал пять лет и дошел до полного внутреннего опустошения: ничего не получалось. Надеялся взять в аренду, на полное хозяйственное ведение, но только время терял. Все двери были закрыты.

Центр ремёсел в Огаркове

Как-то приехал в деревню Огарково в Истринском районе. От усадьбы возле деревни вообще ничего не осталось: несколько кучек кирпичей, сельский парк и пруд. А за речкой – маленькая деревня. И когда я выезжал из деревни, очень захотелось пить. Было нежарко, осень, но жажда замучила, надо воды найти. Смотрю: недалеко от дороги стоит колодец. Остановил машину, подошел. Там у дома сидят бабушка с дедушкой. Спрашиваю: «Можно воды набрать?» – «Пей, милый человек». Напился воды, и у меня с губ слетел вопрос: «А у вас в деревне ничего не продается?» – «Да вот как раз сидели, обсуждали, что пора этот дом продавать». Дом столетний, за ним сарай наполовину обвалившийся. Старики назвали сумму, меня она устроила. Восемь месяцев ушло на оформление, и весной дом уже был мой. Переехал, а вскоре продал жилье в Москве и отрезал себе все пути к отступлению.

Огарково – деревня с историей. В ней 100 лет назад было около 40 домов, проживало 250 человек. Школа работала еще до революции. Владелец усадьбы – коннозаводчик. У него были очень хорошие отношения с местными крестьянами, и когда его в 1918 году арестовали, крестьяне даже ездили к нему в тюрьму, подкармливали. Ходатайства писали, чтобы выпустили. Его дочка несколько месяцев работала на конном заводе Буденного под Одинцовом, и таким образом удалось спасти папу. Потом они уехали за границу.

– Купленный дом, наверное, требовал реставрации?

– Конечно. В тот период началось мое увлечение деревянным зодчеством, я познакомился с замечательными людьми: с Еленой Александровной Ополовниковой – дочкой знаменитого архитектора-реставратора Александра Викторовича Ополовникова; с мастером Константином Дьячковым. Мастера были связаны с московским ремесленным лицеем, в котором трудился Дмитрий Александрович Соколов – хранитель плотницких традиций. Долгое время я ездил по разным объектам, смотрел, кто что делает, учился. Постепенно стали развиваться два параллельных процесса.

Рубленая церковь Вознесения Господня в деревне Койдиново

Во-первых, появились заказы на строительство рубленых храмов. Рубленных топором, как это делалось в XVII веке. Мы приезжали на место, где должны были ставить храм, привлекали к нашему делу людей, которые там жили, – в результате создавалась община.

А во-вторых, шла подготовка строительства здания в Огаркове на основе старого дома. Примерно год мы решали, как его спроектировать. Это ведь должен быть не просто дом для семьи, а Центр, куда смогут приезжать мастера – и трудиться, и общаться. Одну часть нужно было сделать приватной, а другую общественной. Мне хотелось устроить все как можно проще, а в итоге получилось, что получилось. Но я этому рад.

В мастерской церковно-лицевого шитья

– Какие ремесла представлены в вашем Центре?

– Основное – это плотницкое дело, мое самое большое увлечение. Но так как оно требует раскатывать огромное количество больших бревен, лично я в силу возраста этим уже не занимаюсь, перешел на керамику. Делаю кружки, замки из глины. В соседней деревне живет мой друг Сергей Докучаев – у него столярный цех, в котором делается мебель. Печное дело: приезжают друзья-печники, даже был у нас президент Ассоциации печников Северной Америки Маркус Флинн, участвовал в строительстве русской печи. Пока, к сожалению, не представлено кузнечное дело. У нас в деревне перебои с электричеством, а создать горн без электричества и без газа очень тяжело. Кузнецы есть знакомые, но пока не здесь.

За церковно-лицевым шитьем

Моя супруга Марина Владимировна Бирюкова 20 лет преподавала в Иконописной школе Московской духовной академии церковно-лицевое шитье, где обучала мастериц-вышивальщиц. Теперь у нее мастерская в нашем деревенском Центре ремесел: тут и бесплатное обучение, и серьезный труд. Лицевое шитье – это настоящее русское искусство. Еще одна ее серьезная тема – народный костюм: сарафаны, кокошники уровня международных выставок.

Ирина Пономарева, мастер традиционной вышивки

К нам часто приезжают уникальные мастера. Татьяна Валькова из группы «Русские начала» – мастер высочайшего уровня; мы вместе устраивали фестиваль кубовой набойки по ткани. Марионилла Саламатова – мастер, который занимается редкой темой: резервным крашением. Это очень древнее и трудоемкое ремесло по работе с тканью. Сначала изготавливается специальный состав, называется «вапа». С его помощью на ткань наносятся узоры – как вручную, так и специальными штампами. Потом ткань окрашивают натуральным индиго, чтобы наполнить ее небесным цветом. Недавно мастерица окончила потрясающую работу: катапетасму (церковную завесу). На нее ушло два года. Марионилла Саламатова тоже проводит мастер-классы в нашем Центре, как и Ирина Пономарева из Петрозаводска – мастер народной вышивки Архангельского края.

Александр Ладонин, народный мастер России

У нас постоянно трудится Николай Мартыненко – мастер резьбы из Великого Устюга. Не только игрушечных лошадок делает, но и наличники, мебель, деревянные резные иконы. В его резьбе – и сказки, и горний дух нашего Русского Севера. Приезжает Александр Ладонин – мой друг, заслуженный мастер России, резчик по дереву; он создает потрясающую деревянную утварь. Перечислять всех могу долго, мы постоянно общаемся с сотнями мастеров из всех уголков России и других стран.

Марионилла Саламатова, мастерица резервного крашения

– В современном мире избыток разных товаров, потребление стало одной из главных проблем общества. Когда рынок перенасыщен товарами, какое значение имеют ремесленные изделия?

– Это очень хороший вопрос! Нам, как народу, важно сохранить свое лицо. Посмотрите, сколько в мире птиц – и все разные. Господь же не создал одну универсальную птицу, которая и как пингвин, и как коршун, и как колибри. Господь так же создал много людей, и все они непохожи. Господь создал разные народы; у нас, как у народа, есть свое лицо: свои сказки, свои былины, свои традиции, свой исторический опыт. Лицо народа проявляется в том числе и через одежду, через быт.

Ко мне иногда приезжают люди, которые занимаются политикой, и рассказывают, что их за границей спрашивают: «Вот вы защищаете “Русский мир”. А что это такое – “Русский мир”? У вас одежда итальянская, машины немецкие, язык наполовину из англицизмов, деньги в швейцарских банках. Что вы имеете в виду, когда говорите про “Русский мир”?» И многим на это нечего ответить, потому что мир потребления при всей его разноцветной мишуре очень унитарен. Вся эта роскошь довольно примитивна, в ней нет уникальности. А все, что человек делает руками, требует осмысления. Потому что ты тратишь на это большое количество времени, материалов – обидно будет в итоге получить нулевой результат. Нужно приложить и душу, и знания, и молиться во время работы.

Марина Бирюкова в сделанных ею кокошнике и сарафане

Нужно приложить и душу, и знания – и молиться во время работы

Возьмем, к примеру, женский кокошник. На нем и символы, и смыслы в несколько уровней. В старину кокошник, к примеру, служил даже топографической картой. Если вдруг дракон унесет девицу, а добрый молодец ее освободит, по узору на кокошнике было понятно, в какой стороне живут ее родители, куда девицу возвращать. И родовое древо было на кокошнике, и откуда красавица родом, и какие реки в той местности протекают… В этом была уникальность, свое лицо.

Люди постоянно ищут нечто универсальное, что можно дать всем. Это ошибка. Все мы разные, и таланты у всех разные, и они по-разному проявляются. Ремесло дает человеку возможность выразить себя через творчество, сразу увидеть результат своего труда и порадоваться ему. И заодно понять – какой ты, потому что сущность мастера отражается в его изделиях.

Николай Мартыненко, мастер резьбы по дереву

– А ремесленные изделия востребованы у покупателей?

– У нас в стране сейчас непростой период времени. Многие люди, которые приезжают к нам специально, чтобы порадоваться нашим произведениям, не имеют средств, чтобы их приобрести. А те, у кого есть средства, не имеют должного уровня культуры и мотивации. Они могут что-то купить, если это будет представлено в Лондоне или Нью-Йорке. Часть наших работ через интернет расходится по разным странам мира, и иногда мы видим, как из Лондона они возвращаются в Россию. Но об этом еще Лесков писал: если тебя признают в Лондоне, тогда на тебя обратят внимание и в России. Сто лет назад в нашей стране были меценаты; сейчас они тоже есть, но масштабы другие.

Наши изделия принимали участие в международных выставках – уже больше 35 прошло. Часто бывает, что видят работы в интернете и предлагают поучаствовать в выставке. Вообще в мире высокий спрос на русскую культуру, мы это ощущаем. Но наш народ сам себя недооценивает и недолюбливает.

Мастера плотницкой артели «Сень»

– Вы упомянули о том, что мастер выражает себя через свои произведения. А есть ли принципы ремесла, общие для всех?

– То, что делается руками, всегда имеет три критерия: полезность, долговечность, красота. Каким бы ремеслом ни занимался мастер, он должен держать в уме эти три критерия. Вещь должна быть сделана на совесть; иметь смысл, чтобы покупатель не сказал через полчаса: «Да зачем я это купил, кому это надо?» И вещь должна быть красивой. Нельзя делать некрасивые вещи – я считаю, это хула на Бога. Дело должно отвечать наивысшему критерию – служению Господу.

В нашей команде, которая строит храмы, есть мастера, знающие несколько языков, есть кандидаты наук, есть обладатели патентов – люди, которые совершили технические открытия. Распространенное заблуждение, что ремесленник – человек, который больше ни на что не способен. Как иной раз говорят? «Был бы умный – был бы начальником». Так ведь? Но это очень примитивное представление о мире и о человеке. Как-то на выставке «Времена и эпохи» мой знакомый, кандидат физико-математических наук, застыл перед станком, на котором работала юная девушка. Она рассказывала, что девочки на Руси с семи лет начинали ткать. А что такое работа за ткацким станком? Это необходимость понимать математические процессы в трехмерном измерении. Не просто складывать-умножать, но, образно говоря, производить интегральные вычисления. А на Руси семилетние девочки эти вычисления производили в уме! Когда это осознаешь, становится понятно, почему именно Россия отправила человека в космос.