В старину на Руси излюбленным чтением всегда были «Добротолюбие», «Лествица» преподобного Иоанна Лествичника и другие душеполезные книги. Современные православные христиане, к сожалению, редко берут в руки эти великие книги. А жаль! Ведь в них содержатся ответы на вопросы, которые и сегодня очень часто задают на исповеди: «Батюшка, как не раздражаться?», «Отче, как бороться с унынием и леностью?», «Как жить в мире с близкими?», «Почему мы постоянно возвращаемся к одним и тем же грехам?». Эти и другие вопрошания приходится слышать каждому священнику. На эти вопросы отвечает богословская наука, которая называется аскетика. Говорит она о том, что такое страсти и грехи, как с ними бороться, как обрести мир душевный, как стяжать любовь к Богу и ближним.
Слово «аскетика» сразу вызывает ассоциации с древними подвижниками, египетскими пустынниками, монастырями. И вообще аскетические опыты, борьбу со страстями многие считают делом сугубо монашеским: мы, мол, люди немощные, в миру живем, мы уж так как-нибудь… Это, конечно, глубокое заблуждение. К ежедневной борьбе, войне со страстями и греховными привычками призван каждый православный христианин без исключения. Об этом говорит нам апостол Павел: «Те, которые Христовы (то есть все христиане. – Авт.) распяли плоть со страстями и похотями» (Гал. 5: 24). Как солдаты принимают присягу и дают торжественное обещание – клятву – защищать Отечество и сокрушать его врагов, так и христианин как воин Христов в таинстве крещения присягает на верность Христу и «отрекается от диавола и всех дел его», то есть от греха. А значит, предстоит бой с этими лютыми врагами нашего спасения – падшими ангелами, страстями и грехами. Бой не на жизнь, а на смерть, бой трудный и ежедневный, если не ежечасный. Поэтому «покой нам только снится».
Возьму на себя дерзновение сказать, что аскетику можно назвать в некотором роде христианской психологией. Ведь слово «психология» в переводе с греческого языка значит «наука о душе». Это наука, изучающая механизмы человеческого поведения и мышления. Практическая психология помогает человеку справиться со своими дурными наклонностями, победить депрессию, научиться ладить с самим собой и людьми. Как видим, предметы внимания аскетики и психологии одни и те же.
Святитель Феофан Затворник говорил, что нужно составить учебник по христианской психологии, и сам применял в своих наставлениях вопрошающим психологические аналогии. Беда в том, что психология не является единой научной дисциплиной, такой как физика, математика, химия или биология. Существует множество школ, направлений, которые называют себя психологией. К психологии относятся и психоанализ Фрейда и Юнга, и новомодные течения вроде нейролингвистического программирования (НЛП). Некоторые направления в психологии совершенно неприемлемы для православных христиан. Поэтому приходится собирать какие-то знания по крупицам, отделяя зерна от плевел.
Попытаюсь, используя некоторые знания из практической, прикладной психологии, переосмыслить их согласно с учением святых отцов о борьбе со страстями.
Перед тем как начать говорить об основных страстях и методах борьбы с ними, давайте зададим себе вопрос: «А для чего мы боремся с нашими грехами и страстями?». Недавно услышал, как один известный православный богослов, профессор Московской духовной академии (не буду называть его имени, так как очень уважаю его; он был моим преподавателем, но в данном случае я в корне не согласен с ним) сказал: «Богослужение, молитва, пост – все это, так сказать, строительные леса, подпорки для возведения здания спасения, но не цель спасения, не смысл христианской жизни. А цель – избавление от страстей». Не могу с этим согласиться, так как избавление от страстей тоже не самоцель, а об истинной же цели говорит преподобный Серафим Саровский: «Стяжи дух мирен – и вокруг тебя спасутся тысячи». То есть цель жизни христианина – стяжание любви к Богу и ближним. Сам Господь говорит только о двух заповедях, на которых зиждется весь закон и пророки. Это «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим» и «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22: 37, 39). Христос не сказал, что это просто две из десяти, двадцати других заповедей, но сказал, что «на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22: 40). Это самые главные заповеди, исполнение которых является смыслом и целью христианской жизни. А избавление от страстей – это тоже лишь средство, как и молитва, богослужение и пост. Если бы избавление от страстей было целью христианина, то мы недалеко бы ушли от буддистов, которые тоже ищут бесстрастия – нирваны.
Человеку невозможно исполнить две главные заповеди, пока над ним господствуют страсти. Человек, подверженный страстям, грехам любит себя и свою страсть. Разве может тщеславный, гордый любить Бога и ближних? А находящийся в унынии, гневе, служащий сребролюбию? Вопросы риторические.
Служение страстям и греху не позволяет христианину исполнить самую главную, ключевую заповедь Нового Завета – заповедь о любви.
Страсти и страдания
С церковнославянского языка слово «страсть» переводится как «страдание». Отсюда, например, слово «страстотерпец», то есть терпящий страдания, мучения. И действительно, ничто так не мучает людей: ни болезни, ни что-либо другое, – как собственные страсти, укоренившиеся грехи.
Сначала страсти служат удовлетворению греховных потребностей людей, а потом люди сами начинают служить им: «Всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8: 34).
Конечно, в каждой страсти есть элемент греховного удовольствия для человека, но, тем не менее, страсти мучают, терзают и порабощают грешника.
Самые яркие примеры страстной зависимости – алкоголизм и наркомания. Потребность в алкоголе или наркотиках не только порабощает душу человека, но алкоголь и наркотики становятся необходимой составляющей его обмена веществ, частью биохимических процессов в его организме. Зависимость от алкоголя или наркотиков – это зависимость духовно-телесная. И лечить ее нужно двояко, то есть врачуя и душу, и тело. Но в основе лежит грех, страсть. У алкоголика, наркомана разваливается семья, его выгоняют с работы, он теряет друзей, но все это он приносит в жертву страсти. Человек, зависимый от алкоголя или наркотиков, готов на любое преступление, чтобы удовлетворить свою страсть. Недаром 90% преступлений совершаются под воздействием алкогольно-наркотических веществ. Вот как силен демон пьянства!
Другие страсти могут не меньше порабощать душу. Но при алкоголизме и наркомании порабощение души еще усиливается телесной зависимостью.
Люди, далекие от Церкви, от духовной жизни часто видят в христианстве одни запреты. Мол, напридумывали каких-то табу, ограничений, чтобы людям жизнь усложнить. Но в Православии нет ничего случайного, лишнего, все очень гармонично и закономерно. В мире духовном, как и в мире физическом, есть свои законы, которые, как и законы природы, нельзя нарушить, иначе это приведет к ущербу и даже к катастрофе. Часть этих законов выражена в заповедях, которые оберегают нас от беды. Заповеди, нравственные предписания можно сравнить с табличками, предупреждающими об опасности: «Осторожно, высокое напряжение!», «Не влезай, убьет!», «Стой! Зона радиационного заражения» и подобным, или с надписями на емкостях с ядовитыми жидкостями: «Ядовито», «Токсично» и прочее. Нам, конечно, дана свобода выбора, но если мы не будем обращать внимание на тревожные надписи, обижаться потом нужно будет только на себя. Грех – нарушение очень тонких и строгих законов духовной природы, и он наносит вред, в первую очередь, самому согрешившему. А в случае со страстями вред от греха усиливается многократно, ибо грех становится постоянным, приобретает характер хронической болезни.
Слово «страсть» имеет два значения.
Во-первых, как говорит преподобный Иоанн Лествичник, «страстью называют уже самый порок, от долгого времени вгнездившийся в душе и через навык сделавшийся как бы природным ее свойством, так что душа уже произвольно и сама собой к нему стремится» (Лествица. 15: 75). То есть страсть – это уже нечто большее, чем грех, это греховная зависимость, рабство определенному виду порока.
Во-вторых, слово «страсть» – это название, объединяющее целую группу грехов. Например, в книге «Восемь главных страстей с их подразделениями и отраслями», составленной святителем Игнатием (Брянчаниновым), перечислены восемь страстей, и после каждой идет целый список грехов, объединенных этой страстью. Например, гнев: вспыльчивость, принятие гневных помыслов, мечтание гнева и отмщения, возмущение сердца яростью, помрачение его ума, непрестанный крик, спор, бранные слова, ударение, толкание, убийство, памятозлобие, ненависть, вражда, мщение, оклеветание, осуждение, возмущение и обида на ближнего.
Большинство святых отцов говорят о восьми страстях:
1. чревообъядение,
2. любодеяние,
3. сребролюбие,
4. гнев,
5. печаль,
6. уныние,
7. тщеславие,
8. гордость.
Некоторые, говоря о страстях, объединяют печаль и уныние. Вообще-то это несколько разные страсти, но разговор об этом пойдет ниже.
Иногда восемь страстей называют смертными грехами. Такое название страсти имеют потому, что могут (если полностью завладеют человеком) нарушить духовную жизнь, лишить спасения и привести к вечной смерти. Согласно святым отцам, за каждой страстью стоит определенный бес, зависимость от которого и делает человека пленником определенного порока. Это учение коренится в Евангелии: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находя, говорит: возвращусь в дом свой, откуда вышел, и придя, находит его выметенным и убранным; тогда идет и берет с собой семь других духов, злейших себя, и войдя, живут там, – и бывает для человека того последнее хуже первого» (Лк. 11: 24–26).
Про семь страстей обычно пишут западные богословы, например Фома Аквинат. На Западе вообще числу «семь» предают особое значение.
Страсти являются извращением естественных человеческих свойств и потребностей. В человеческой природе есть потребность к пище и питью, стремление к продолжению рода. Гнев может быть праведным (например, к врагам веры и Отечества), а может привести к убийству. Бережливость может переродиться в сребролюбие. Мы скорбим о потере близких людей, но это не должно перерастать в отчаяние. Целеустремленность, упорство не должны приводить к гордости.
Один западный богослов приводит очень удачный пример. Он сравнивает страсть с псом. Очень хорошо, когда пес сидит на цепи и охраняет наш дом, но беда, когда он залез лапами на стол и пожирает наш обед.
Святой Иоанн Кассиан Римлянин говорит, что страсти подразделяются на душевные, то есть исходящие из душевных склонностей, например: гнев, уныние, гордость и т.д. Они питают душу. И телесные: они в теле зарождаются и тело питают. Но так как человек душевно-телесен, то страсти разрушают как душу, так и тело.
Этот же святой пишет, что первые шесть страстей как бы происходят одна из другой, и «излишество предыдущей дает начало последующей». Например, от излишнего чревоугодия происходит блудная страсть. От блуда – сребролюбие, от сребролюбия – гнев, от гнева – печаль, от печали – уныние. И лечится каждая из них изгнанием предыдущей. Например, чтобы победить блудную страсть, нужно связать чревоугодие. Чтобы победить печаль, нужно подавить гнев и т.д.
Особо стоят тщеславие и гордость. Но и они взаимосвязаны. Тщеславие дает начало гордости, и бороться с гордостью нужно, победив тщеславие. Святые отцы говорят, что некоторые страсти совершаются телом, но зарождаются они все в душе, выходят из сердца человека, как говорит нам Евангелие: «Из сердца человека исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления – это оскверняет человека» (Мф. 15: 18–20). Самое страшное, что страсти не исчезают со смертью тела. А тело как инструмент, которым человек чаще всего совершает грех, умирает, исчезает. И невозможность удовлетворить свои страсти – вот что будет мучить и жечь человека после смерти.
И святые отцы говорят, что там страсти будут мучить человека гораздо сильнее, чем на земле, – без сна и отдыха палить как огнем. И не только телесные страсти будут мучить людей, не находя удовлетворения, как блуд или пьянство, но и душевные: гордость, тщеславие, гнев; ведь там тоже не будет возможности их удовлетворить. И главное, что бороться со страстями человек тоже не сможет; это возможно только на земле, ведь земная жизнь дается для покаяния и исправления.
Воистину чему и кому человек служил в земной жизни, с тем он будет и в вечности. Если служит своим страстям и диаволу, с ними и останется. Например, для наркомана ад – это будет бесконечная, никогда не прекращающаяся «ломка», для алкоголика – вечное похмелье и т.д. Но если человек служил Богу, был с Ним и на земле, он может надеяться, что и там будет с Ним.
Земная жизнь дается нам как подготовка к вечности, и мы здесь, на земле, определяемся с тем, что для нас главнее, что составляет смысл и радость нашей жизни – удовлетворение страстей или жизнь с Богом. Рай – это место особого присутствия Божия, вечное богоощущение, и насильно Бог туда никого не помещает.
Протоиерей Всеволод Чаплин приводит один пример – аналогию, позволяющую понять это: «На второй день Пасхи 1990 года владыка Костромской Александр служил первую со времен гонений службу в Ипатьевском монастыре. До последнего момента было неясно, состоится ли богослужение – таково было сопротивление музейных работников… Когда владыка вошел в храм, музейщики во главе с директрисой стояли в притворе с гневными лицами, некоторые со слезами на глазах: “Попы оскверняют храм искусства…” Во время крестного хода я держал чашу со святой водой. И вдруг владыка говорит мне: “Пошли в музей зайдем, в их кабинеты!”. Зашли. Владыка громко говорит: “Христос воскресе!” – и кропит музейщиков святой водой. В ответ – перекошенные от злобы лица. Наверное, так же богоборцы, перейдя черту вечности, сами откажутся войти в рай – им там будет невыносимо плохо».
Да и можно ли без чистоты сердечной правильно исполнить заповеди о любви? И в противном случае разве бы мы не уподобились фарисеем желающем спастись своими внешними делами любви, позабыв очистить себя внутренне! Или неразумным инославным которые все свои страстные нервно-эмоциональные порывы, воспринимают уже как проявления истиной любви!
Но раз чистота сердца открывает нам Бога, потому как «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф.5:8), значит и цель христианской жизни может заключаться также и в самой чистоте, потому что все желания и стремления наши есть Бог и Его Царствие. У буддистов же цель хоть и кажется внешне схожая с нами – достижение бесстрастия, но ориентир её стоит вне Бога (буддизм отвергает саму идею Бога), поэтому и бесстрастие и чистота сердца буддиста совершенно другого порядка и лежит в иной сфере.
Но раз речь здесь идет об христианской аскетике, то уместно здесь сослаться и на мнение какого-либо подвижника, например египетского аввы Моисея, (см. Кассиан Римлянин. "24 Собеседования"), определявшего нашу цель как чистоту сердца, без которой невозможно достичь Царства Божия.
Без очищения от страстей о какой любви вообще может идти речь??? Любовь- следствие.
1) используемый в тексте сравнительный подход вызывает сомнение. Зачем простому верующему православному человеку знать как там пищут богословы на западе? Так, не ровен час, будем сравнивать откровение Святых Отцов с будизмом, исламом, йогой, спиритуализмом, нью вэйвом и т.д. Укрепляет ли такое сравнение нашу православную веру? Помогает ли спасению?
2) окончае статьи (воспоминания протоиерея Всеволода Чаплина) также неуместно, так как подобная аналогия не способствует любви, терпению, смирению.
В перечне страстей нет зависти. А ведь это тоже грех.
Весьма и весьма неудачный пример того, как нужно бороться с алчностью и жаждой стяжательства.
Спасибо
И наши ли это мысли? Как вы правильно заметили, человеку дается право выбора выбирать влияние на него, если это ему под силу осознать в каждый момент непрерывной последовательности выборов. В зависимости от этого выбора и человек наполняется соответственной информацией. Мне очень нравиться стих Лк. 17,10 «…мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать»
Как-то мне пришла мысль, что нужно заменить тюрьмы (зоны), на такие себе христианско-психотерапевтические изоляторы, где людей ничего не надо заставлять делать, а только слушать молитвы и духовную музыку, проповедовать им. Эффект, после больших "ломок" для многих заключенных (тут надо умно подходить к этому, дозировано и с терпением), был бы ошеломляющий, возможно только кратковременный, и в дальнейшем усугубляющий(Лк. 11: 24–26). Но имеем ли мы право лишать человека выбора, если его этого выбора не лишает сам Бог? Вопрос риторический. Не имеем.
С ним сочетался сладкой страстью. Я не увидел в нём врага. Был опьянён чужою властью. И грянул гром. Из мира суеты. Нет Бога в нём. Но где-же ТЫ? А Ты,всегда был рядом. В плену страстей не видел я. Ты шёл дождём и падал градом. Лишь скорбь коснулася меня. За всё Тебя благодарю. За скорбь Твоих наград. Боюсь лишь только повторю. Мой грешный путь ведущий в ад
Следом за высокомерием идет все самое остальное.
-----------
Я так понял осуждается именно когда человек всецело поглощен грехом и не борится с ним... но так со всем ведь, слепой фанатизм в чем бы то нибыло - это плохо! Выходит в этой статье нет смысла?
-----------
Смертные грехи...как-будто заповеди не охватывают все аспекты...эхх..
чтец Виктор:
Я раб греха, ему служу я,
Средь суеты мирской тоскуя.
И согрешений череда,
Моё проклятье навсегда.
Стяжать хочу я Божий страх,
Но жить не в силах как монах.
К тому есть тысячи причин,
У лжи есть тысячи личин.
Я зверь, а мне сказали: верь!
И вот, стучат тихонько в дверь.
И мне несносен этот стук,
Несносен сердцу правды звук.
И рвёт меня опять на части,
И не могу отдаться власти
Того, к Кому устал стремиться,
Кому нет времени молиться,
И Кто всесильною рукой
Один лишь может дать покой
Душе мятущейся моей,
Наполнив смыслом скуку дней.
Но я Ему не позволяю,
Как дева падшая, гуляю.
Объятья пакостных страстей
И прелесть дьявольских сетей
Меня влекут и сладко манят,
Лечу, и знаю, что обманут.
И хоть кричи, хоть вой и плач,
Увы, я сам себе палач.
Неведом мне огонь геены
И чувство райской полноты.
Но рвусь из гнилостного плена,
Ведь мой Господь на веки - Ты!
Не за награду, Ты ведь знаешь,
Что недостоин я наград.
Но коль любовью Ты сияешь,
Твой суд принять я буду рад.
------------------------------
Спасибо Виктор за стих. Он рассказывает про меня
Не могу согласиться. Для меня - для понимания и уверования.
Статья хорошая, спасибо. Помогла в очередной раз по-новому посмотреть на себя.Думаю, ее интересно будет читать даже людям нерелигиозным:что сейчас, в наше время, для молодежи, не принадлежащей ни к каким конфессиям, - очень важно.
Только, "переболев" этими самыми страстями, с пониманием и без презрения относишься к тому, кто в эту минуту пытается их преодолеть... Кто ошибается и грешит.Кто рядом с тобой на Пути.Тебе есть, чем поделиться и ты знаешь, как помочь. Не стоит оправдывать страсти и пороки, но и не следует уничтожать и уничижить себя за их присутствие.Ведь, если ты поймешь и преодолеешь себя,земного, - приобретешь понимание, любовь, доверие к себе и Богу.Ведь, пока ты не полюбишь себя, как ты можешь полюбить близких и Бога? Любящий себя и Бога не будет губить свою божественную суть. Победил порок - иди дальше. Ты приобрел понимание и оно тебе очень поможет.
Конечно же.Ведь необходим путь трезвения.А так можно легко спутать духовность с душевностью .Впасть в прелесть ,ходить очарованным, себя возлюбить ,а не Бога и неувидеть этого. Так легко неразглядеть зла и принять его будто от Бога.
Вот потом за голову схватимся.Уже хватаемся.
А избавление от страстей – это тоже лишь средство, как и молитва, богослужение и пост. Если бы избавление от страстей было целью христианина, то мы недалеко бы ушли от буддистов, которые тоже ищут бесстрастия – нирваны.
(Непонимаю.)Буддисты ищут бесстрастия-нирваны ,но православные ищут трезвения ,знания-понимания что есть страсти и как с ними бороться ,чтобы приблизиться к Богу .В состоянии страсти невидишь самой страсти ,а они постоянно сменяют друг друга .Похвалили нас , мы тщеславимся ,тут же гордыня подходит просит поддаться ,а осознал греховность чувство уныния подхватывает.Чем трезвее человек ,чем более труда вкладываем в молитву и знание страстей своих, тем мы ближе к Богу.Вроде все связано .Если впрелести молиться Богу то какому богу мы молимся ,ведь часто непонимаем своих состояний и находимся во грехе.Поэтому важна борьба со страстями ,а за целый день они по сто раз друг друга сменят,а большую часть мы и незаметим. Если можно обЪясните мне что я непонял.
Но я читал с удовольствием,несколько раз перечитывая, она помогла мне прояснить для себя многие вопросы и многое расставить по местам. Огромное Вам за неё СПАСИБО!!!
Здесь буду крайне жёстким: это крайне ошибочное, опасное утверждение. Знаю о чём говорю. Нельзя объявлять человеческую похоть, безволие - недугом."
Увы, Пётр, Вы жестоко заблуждаетесь: алкоголизм и наркомания не только похоть, грех, страсть и т.п., но и тяжёлое патофизиологическое состояние. Вымирание камчадалов и североамериканских индейцев от "огненной воды" - наглядный современный пример (как и нынешний алкогольный геноцид славян).
С уважением, и ожиданием следующих сообщений, Альберт.
Вы писали: "То есть цель жизни христианина – стяжание любви к Богу и ближним. Сам Господь говорит только о двух заповедях, на которых зиждется весь закон и пророки. Это «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим» и «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22: 37, 39). Христос не сказал, что это просто две из десяти, двадцати других заповедей, но сказал, что «на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22: 40). Это самые главные заповеди, исполнение которых является смыслом и целью христианской жизни. А избавление от страстей – это тоже лишь средство, как и молитва, богослужение и пост. Если бы избавление от страстей было целью христианина, то мы недалеко бы ушли от буддистов, которые тоже ищут бесстрастия – нирваны."
Мне кажется, здесь имеется логическая ошибка: стяжание любви - необходимое условие для обОжения (истинной цели христанской жизни). Простите дилетанта, но был бы очень благодарен за разъяснения.
Статья прекрасная и небходимая. Прошу Ваших молитв.
Вы напрасно подвергли сомнению высказывание "известного православного богослова, профессора Московской духовной академии" о цели христианской жизни.
Прп. Иоанн Кассиан Римлянин в "Собеседование Аввы Моисея", гл. 4 приводит следующие слова старца - "конец нашего обета, как сказано, есть царство Божие, а назначение наше, т.е. цель - чистота сердца, без которой невозможно достигнуть оного конца". В примечании сказано, что эта цель общая всем, т.е. и мирским и монашествующим.
Прп. Феодор Студит пишет - "Ибо ничем так не услаждается Бог, как душею чистою от страстей".
Вот на такую душу и "привлекается благодать Святаго Духа".
Ваши статьи - лучший аргумент за введение уроков Православия в школе.
Пожалуйста, обратите Ваше внимание на то, что мне бросилось в глаза:
1. "Святитель Феофан Затворник [...] сам применял в своих наставлениях вопрошающим психологические аналогии."
К сожалению, сейчас, термин "психологические аналогии" может быть прочтён как "манипулирование" и истолкован как "обман доверившихся"...
Не критикую. Просто обратил Ваше внимание.
2. "Потребность в алкоголе или наркотиках не только порабощает душу человека, но алкоголь и наркотики становятся необходимой составляющей его обмена веществ, частью биохимических процессов в его организме."
Здесь буду крайне жёстким: это крайне ошибочное, опасное утверждение. Знаю о чём говорю. Нельзя объявлять человеческую похоть, безволие - недугом.
Снова это не критика.
Просьба: разумейте о предмете рассуждения.
Пастырь не должен быть слепым.
С уважением, и ожиданием следующих публикаций,
Пётр.
Только не согласен с высказыванием:
Например, для наркомана ад – это будет бесконечная, никогда не прекращающаяся «ломка», для алкоголика – вечное похмелье и т.д. Но если человек служил Богу, был с Ним и на земле, он может надеяться, что и там будет с Ним.
Ад и рай понятие не материальное, поэтому сопоставлять ад с земными страстями человеческими не правильно.
В статье написано, что когда нечистый дух выйдет из человека, то может вернуться в "дом свой, откуда вышел, и придя, находит его выметенным и убранным", но почему избавившись от греха не происходит стяжание духа святого, тогда в "доме " не было бы места нечистому духу.
Еще раз, Спасибо.
Средь суеты мирской тоскуя.
И согрешений череда,
Моё проклятье навсегда.
Стяжать хочу я Божий страх,
Но жить не в силах как монах.
К тому есть тысячи причин,
У лжи есть тысячи личин.
Я зверь, а мне сказали: верь!
И вот, стучат тихонько в дверь.
И мне несносен этот стук,
Несносен сердцу правды звук.
И рвёт меня опять на части,
И не могу отдаться власти
Того, к Кому устал стремиться,
Кому нет времени молиться,
И Кто всесильною рукой
Один лишь может дать покой
Душе мятущейся моей,
Наполнив смыслом скуку дней.
Но я Ему не позволяю,
Как дева падшая, гуляю.
Объятья пакостных страстей
И прелесть дьявольских сетей
Меня влекут и сладко манят,
Лечу, и знаю, что обманут.
И хоть кричи, хоть вой и плач,
Увы, я сам себе палач.
Неведом мне огонь геены
И чувство райской полноты.
Но рвусь из гнилостного плена,
Ведь мой Господь на веки - Ты!
Не за награду, Ты ведь знаешь,
Что недостоин я наград.
Но коль любовью Ты сияешь,
Твой суд принять я буду рад.
Вот, написалось. Верю, что придёт время, когда Бог будет всё во всём и когда милость и благодать Божия помогут нам стать самими собой и самые воспоминания преждних прегрешений станут привикой от зла навсегда и будут подстёгивать человека на безконечном пути, который завётся "Будте совершенны, как и Отец ваш небесный совершенен есть", так что последние станут первыми, а значит мы все станем чадами Божиими.
Спаси Бог!
Богослужение, пост и молитва ведут к избавлению от страстей.
Избавление от страстей ведёт к обожению.
Вы между избавлением от страстей и обожением Вы вставляете ещё одно звено пути - стяжание любви к Богу и ближним.
Получается надуманная конструкция, ибо без любви к Богу и ближним даже богослужению невозможно быть.
Если ошибаюсь, прошу поправить.
С уважением
Сергей
Вопрос: с каких пор стало считаться 8, а не 7 смертных грехов?
Просто произошло разделение греха печали и греха уныния?
Особенно понравилось сравнение страсти со псом и их "иерархия" (от чревоугодия - блуд и т.д.), заповедей - с предупреждающими надписями.
Вот только бороться со страстями сложно... Молите, батюшка Бога о нас!
Юрий