«Наш долг – свидетельствовать о Христе»

Протоиерей Всеволод Чаплин

- Обсуждался вопрос преподавания в школах «Основ православной культуры». Главным нашим оппонентом был академик Воробьев, директор Гематологического центра, медик, человек в солидных годах. Судя по его высказываниям, атеист, хотя до беседы с уважением отзывался о христианстве. Аргументы высказывались те же самые, что и в знаменитом «письме академиков»: школы у нас государственные, поэтому никакой религии в них быть не может. Ни теологии в вузах, ни специальности «Теология» в списке Высшей аттестационной комиссии, т.е. ученых степеней кандидата и доктора наук. Надо сказать, что выступление г-на Воробьева убедительным не выглядело. Выступали также отец Андрей Кураев, президент Российской академии образования Никандров, выступал я. И каждый из нас благодарил академиков за то, что они начали очень важную дискуссию. И что эта дискуссия, по причине летнего затишья в медиа-мире, вышла на первые полосы газет, проникла на радио, в какой-то степени и на телевидение. Удалось поднять важнейшие вопросы места религии и Церкви в жизни страны. В частности, обсудить, есть ли такая вещь как научное мировоззрение. Ведь нас много лет воспитывали в убежденном принятии этого термина. Подразумевалось, что есть какие-то твердые факты, например, о происхождении жизни, видов одного от другого. И вот эти факты и являются основой для материалистического мировоззрения, и ему нет альтернативы. Отношение же к религии должно быть скептическим. В письме академиков сказано то же самое. Материалистическое мировоззрение выводится напрямую из знания, а знаниям альтернативы нет. Так вот, во время этой дискуссии на "Круглом столе" многими верующими людьми, не только священнослужителями, но и учеными, и политиками, и общественными деятелями, и журналистами было указано, что все-таки наука и мировоззрение - это разные вещи. Даже в естественных науках, которые основаны на фактах, на вычислениях, на бесспорных вроде бы вещах, нет единого мнения относительно происхождения жизни, человеческого разума, многих элементов устройства нашего мира. Ведь наука очень мало знает о том, что реально происходит хотя бы на десять километров ниже земной поверхности. На эту тему до сих пор сталкиваются друг с другом разные гипотезы и догадки. И о том, что происходит на 230 километров выше нее, то есть в отдаленном космосе. Так вот даже естественные, даже точные науки вряд ли могут при помощи своих фактов сформировать полноценное мировоззрение. Что уж говорить о философии, психологии, социологии, и других областях гуманитарного знания, где говорить об основе мировоззрения, состоящей из твердых фактов можно с очень большой натяжкой! В этих областях знания сталкиваются разные гипотезы, теории развития общества, и здесь говорить о наличии единого стопроцентного научного мировоззрения вряд ли можно.

В ходе этой дискуссии было подчеркнуто, что Церковь не хочет быть органом власти, частью государственного аппарата. Но в то же самое время ее нельзя отделить от общества. И когда нам говорят: «Ваше место в храмах, в монастырях, ваше место, может быть, еще в семьях и больше нигде» - это, извините, в корне противоречит самому принципу свободного устройства общества. Церковь - это ведь не только священнослужители и профессионально в церкви работающие миряне. Это православные политики, ученые, художники, поэты, офицеры, бизнесмены, крестьяне, рабочие. Все эти люди имеют такое же право, как и любые другие, на то, чтобы их мировоззрение влияло на общество, определяло жизнь общества. Если этих людей достаточно много – то тогда очень странно говорить о том, что люди скептического мировоззрения, гуманистического, атеистического агностического имеют право на то, чтобы общество и государство к ним прислушивалось, а верующие люди такого права не имеют. Вообще, мне кажется, что сторонники атеистического гуманизма все больше теряют свои позиции. Чаще всего единственным аргументом в их пользу становятся вот такие в высшей степени бездоказательные утверждения, что «нашему мировоззрению нет альтернативы». Или: Запад живет богато и мирно, постольку, поскольку он находится внутри постхристианской цивилизации. Значит, и нам, чтобы жить богато и мирно, нужно отбросить религию вовне или загнать ее в ограду храмовых дворов.

Самое потрясающее, что это не так. Слава Богу, сейчас уже открыты все двери, все границы. Можно поехать самому в Германию, убедиться, что государственное образование там религиозное, в Финляндию, в Грецию само собой.

Вообще, я считаю, что Запад в каком-то смысле проедает тот капитал, который у него был накоплен в средние века. Нравственный, духовный, социальный. Потому что в тех обществах, где не было этих многих веков жесткого христианского воспитания, ценности свободного рынка, свободы и демократии, как правило, оказывались для общества очень большим вызовом, если не началом прямого разрушения. На Западе эти политические механизмы, эти идеи работают постольку, поскольку они все-таки легли на опыт средних веков и на те нравственные принципы, которые очень сложно вышибить из сердца, мозгов человека, из семейного воспитания и так далее. Хотя, повторяю, уже сегодня видно, что капитал средних веков окончательно проедается, и все больше людей живут только ради кошелька и чрева. А это путь в никуда. Когда нам говорят, что обезбоженное западное общество живет мирно и благоденственно, мы отвечаем: все больше признаков того, что эти мир и благоденствие скоро кончатся.

Вот, хотя бы вызовы ислама в западном мире. Чудовищные, на которые никак этот секулярный мир не может ответить. У него просто такого инструмента нет. Запад мировоззренчески растерян, и когда он сталкивается с реальной верой, с реальной убежденностью, с готовностью людей жертвовать собой - в расслабленном и духовно беспомощном, растерявшемся обществе это вызывает оцепенение. Мы знаем, как панически западные политики, журналисты, общественное мнение реагируют на вызов ислама. Поэтому, да, Запад духовно слаб, и это позволяет говорить о том, что его мир и благоденствие могут скоро кончиться. Я сказал на этой пресс-конференции, что общество, живущее только ради земных интересов человеческой личности, обречено на неуспех, и точно так же, как в свое время пал коммунизм и пал нацизм, падет и капитализм в течение нескольких ближайших десятилетий. Сейчас, конечно, будут большие споры вокруг этой фразы, но я убежден, что общество, живущее только ради материальной пользы, только ради человека, поставленного в центр Вселенной и сделанного мерой всех вещей - такое общество долго не протянет.

Затем отец Всеволод ответил на заданные ему вопросы. На встрече с читателями присутствовал Е.Н.Никифоров.

- На прошлой неделе православный батюшка выступал на радио, и сделал такое заявление, что спасутся только православные. А как же христиане других деноминаций, которые почитают Святую Троицу и молятся Иисусу Христу?

- Что касается неправославных, я верю в милосердие Божие, что Господь Своими путями может привести к спасению самых разных людей. Может быть, через наказание, может быть через пребывание вне общения с Богом. Но, уповая на милосердие Божие, мы знаем и то, что говорит Евангелие: « Тот, кто веру имеет и крестится - спасен будет, а иже не имеет веры - осужден будет». Я беседовал на эту тему с журналистом немецкого информационного агентства. Он спросил: «Значит, если я лютеранин, я не могу спастись?» Я ему ответил так: «Я не знаю, можете или нет. Господь будет решать. Но нам сказано в Евангелии, которое Вы почитаете, «еже не имеет веры, осужден будет». И причины этому не в том, что Господь карает людей за то, что у них отсутствует истинная вера. А в том, что человек, попадая в иной мир, придя к Богу, которого он понимает не так, как Господь являет себя людям, столкнется с огромной проблемой. Будут такие люди, которые откажутся войти в рай, все эти скептические умы - атеисты, агностики. Они, оказавшись в ином мире, вполне могут сказать Богу: «Нет. Я не хочу быть с тобой. Лучше я буду в аду, но я не буду в этом месте, где мне противно, невыносимо находиться». Есть люди, которые так не любят света Христова, что и в посмертии они могут от этого света отказаться. Он будет для них невыносим. Положим, придет какой-то человек, который относится к одной из либеральных протестантских конфессий, и всю жизнь положил на то, чтобы отстаивать права гомосексуалистов, чтобы их венчали, рукополагали, и он уже вряд ли способен исправиться. Он не кается в этом, но нас призывает покаяться. Говорит: «Где же ваше человеколюбие, что вы отказываете этим людям в праве считать свое поведение достойным одобрения христианской общины?» Но вот попадает такой человек в иной мир. Он вряд ли там покается. Он вряд ли воздержится от того, чтобы бросить вызов Богу. И услышит: то, что он отстаивал - это грех, а я уверен, что он там услышит именно это. И что с ним будет дальше? Мы не знаем. Но мы всегда веруем в милосердие Божие. И я думаю, что можем молиться частными молитвами и за своих неверующих умерших родственников и знакомых, и за людей, которые верили иной верой. Церковь молится даже о тех, кто находится в аду - в праздник Святой Троицы. Но евангельское обетование для нас непреложно, и из Евангелия и святоотеческой традиции мы знаем, что истинность веры имеет очень важное значение для посмертной судьбы человека. Нравится это кому-то или нет, но для твоей посмертной судьбы важно не только и даже не столько то, что ты сделал для окружающих тебя людей. Не твоя репутация в окружающем тебя мире, как хорошего человека. А важно то, принял ли ты Бога в этой жизни таким, каким Он есть, а не таким, каким ты сам себе Его придумал. Люди очень часто возмущаются. Говорят: какая разница, как верить, Господь все покроет. А ведь это ересь. Ересь - это не просто отрицание Бога, не просто другие религиозные убеждения по отношению к христианству. Это попытка выдать за христианство то, что им не является. У нас некоторые говорят: Блаватская, эзотерическое учение - это христианство, но мы-то знаем, что это не так. Некоторые говорят: либерализм этот протестантский - это и есть христианство. Социальные идеи, плюс благотворительность, плюс борьба за свободу и права всех, включая и сексуальные меньшинства. Вот это христианство. А мы говорим - нет, это не христианство. И человек, который всю жизнь выдавал за христианство нечто иное, и часто противоположное христианству, оказавшись перед лицом, перед судом Христа Спасителя, что он будет делать? Каяться? Может быть, и нет.

Е.Н. – В связи с этим, мне вспомнились слова преподобного Серафима Саровского. Когда его одна дама спросила: « Батюшка, спасутся ли католики?» - он ответил: «Убогий Серафим не знает, спасутся ли католики, но он точно знает, что не спасется, если станет католиком». Такие удивительно смиренные, глубокие и для нас, по-моему, очень поучительные слова.

- Отец Всеволод, а православные спасутся?

- Не все. Мы знаем, что даже в Православной Церкви есть люди, которые обременены грехами, и каждого из нас Господь будет судить строго и наши грехи, наши сомнения в вере, наша леность, наша пустота, наше забвение Бога - все это ляжет на чашу весов. Поэтому о себе никто из нас ведь не может сказать: «Я спасусь». Это протестанты так говорят с деланными улыбками. Мол, я могу быть уверен в своей посмертной участи. А мы так не можем и не должны, и это неправильно.

- Вы не могли кого-нибудь порекомендовать из священников Московской епархии, исполнителей заповеди Божией, чтобы можно было к нему обратиться за духовным советом?

о.В. - Ищите и обрящете. Я думаю, что все-таки подавляющее большинство нашего духовенства заповеди Божии исполняют. И у нас сегодня много одаренных, мудрых, богопосвященных пастырей. Часто смиренных, незаметных. Мы ищем каких-то великих людей, чтобы они нас сразу все объяснили, будущее предсказали, прошлое истолковали и вели нас каждый день так, чтобы не нужно было ни о чем думать, ни за что не брать ответственности. А часто мы не замечаем, что рядом с нами в ближайшем храме есть очень мудрые, хорошие, Богом ведомые священники. И об этом нужно помнить и вот так, наверное, нужно искать себе духовного наставника. Любой священник благодатен, когда он совершает таинства Церкви, Божественную литургию. Конечно, разным людям нужны разные наставники, разные духовники. Понятно, что неслучайно интеллигенция идет к одним священникам, военные - к другим, предприниматели - к третьим, а простые люди, крестьяне, труженики производства идут к четвертым. Женщины больше любят одних, мужчины - других. Это естественно. Люди разные, поэтому пастыри в церкви разные. Нельзя всех заставить идти именно к одному священнику, говоря, что, вот, есть рядом с тобой ближайший храм, вот туда пойди, а в остальные лучше тебе не показываться. А есть и такие, знаете, места у нас в церкви, к сожалению, где прихожане говорят: « Вот у нас батюшка лучший, а рядом все не то». Так вот мне кажется, что если Вы с молитвой будете просить о том, чтобы Господь Вам дал духовного наставника, и будете ходить, смотреть, разговаривать больше с духовенством, то вы увидите, что и заповеди Божии наши батюшки исполняют, и могут очень многое сказать нужного для Вашей души. Другое дело, что иногда часто бывает так, что мы ищем духовника под свои страсти, под свои грехи. А это все-таки лукавый путь, когда мы думаем, что хороший священник - тот, который удобен, который готов нам все простить. Погладить по шерстке, придумать для наших слабостей какие-то оправдания. Так мы бежим от своей совести. А самое главное - с молитвой, с открытостью принять волю Божию. Вот это, в общем, важно.

Е.Н. - Я в этом смысле очень люблю радио "Радонеж", потому что для меня это цветник священства. Действительно, все цветы   - и полевые, и те, которые растут у воды, и степные, и садовые розы благоуханные - все цветут здесь, замечательные пастыри. Для любого человека найдется свой радиоприход. У каждого батюшки свои радиоприхожане, наш слушатель вполне может, слушая каждый день радио "Радонеж", в конечном счете, найти себе близкого по духу человека. Одним нравится отец Димитрий, с его решительностью и наступательной силой. Другим - трогательный и нежный голос отца Артемия. Кому-то - простота и ясность отца Амвросия Юрасова. То есть на каждого буквально у нас найдется свой пастырь. И все они доступны, все они в московских храмах. Приходите, помолитесь, посмотрите, как совершают богослужение, как это все устраивается. Какой приход, кстати. Сейчас уже, наконец-то, формируются у нас настоящие общины в Москве, и братства многие есть. Может, эти люди вам покажутся близкими, и Вы сочтете возможным их назвать своими братьями. Ищите и обрящете.

- Когда слышишь по радио "Радонеж", что Запад загнивает, и в то же время ссылаются на то, что там и в школах преподают, и в университетах кафедры теологические, то возникает такой вопрос. Куда все эти теологи и студенты потом идут? Что вы имеете в виду, когда говорят, что Запад загнивает?

о.В. - Вы задали вопрос неглупый и очень правильный. Поскольку создать формальную систему богословского или религиозного образования в школах мало. Она должна быть наполнена духом и смыслом. Западная система религиозного образования, кстати, включает в себя большое количество умных и серьезных людей. На Западе есть верующие. Некоторые из них не открыли для себя Православие, потому что мало о нем знают. Некоторые из них в чем-то заблуждаются, но искренне веруют, постоянно молятся, стараются жить так, чтобы совесть очищать добрыми делами, чтением религиозных книг и молитвами. Но таких людей все-таки меньшинство. Элита думает и ведет себя иначе. Главное направление общественной жизни уже очень далеко отстоит от христианства.

Я недавно был на большом церковном празднике лютеранской церкви в Германии. На евангелическом фестивале. Раз в два года он проводится в разных городах Германии, на него съезжаются до миллиона людей из разных регионов страны. Одномоментно находятся в городе 100-200 тысяч человек, за три, четыре, пять дней, в которые проводится этот фестиваль, в мероприятиях принимает участие, в общей сложности, около миллиона людей. А мероприятий разных очень много. Вот, была дискуссия о России. Участвовали господин Никонов, политолог, господин Рыжков из Государственной думы и я. Концерты самые разные. Выставки огромные. Масса возможностей для общения молодежи. То - есть, организовано все очень хорошо, но акцент все больше и больше смещается от собственно духовной жизни к политике и к общественным радикальным группам. Например, вот здесь радикальные зеленые. А там - стенд политической партии, тут группа в поддержку палестинцев, а рядом - в поддержку евреев против палестинцев. Короче, энергия вся выходит в общественные действия, и богословие, например, в протестантских либеральных церквах - это в основном, рассуждения о мире. О том, как лучше в этом мире жить. Как лучше заниматься благотворительностью, как поддерживать палестинцев или евреев, как бороться с теми, кто носит меха, потому что животных нельзя убивать. Вот такая внешняя сторона христианства. Часто и в богословских учебных заведениях, на кафедрах богословия в университетах, в школах на уроках христианства, говорят только вот об этих, в общем, внешних вещах.

О сути веры, о Евангелии говорят мало. Больше говорят о том, как Церковь должна поддерживать благотворительные проекты или о том, как она должна бороться против экономической несправедливости. Важные вещи, конечно. Но без духовной основы все это теряет свою почву и начинает все больше и больше колебаться, поскольку стоит на песке. Поэтому отец Андрей Кураев прав, когда он говорит, что наша работа в школе должна не только быть поставлена на хорошую организационную основу. Не зря мы боремся за то, чтобы «Основы православной культуры» преподавались в школах. Чтобы противники этого предмета не убедили власти полностью его из школы его изгнать, а такие призывы сегодня делаются. Эта организационная рамка важна, безусловно. Но без духовного горения, без личного примера, ускоренности в вере, ускоренности в молитве все пойдет прахом. Человек должен излучать свет. Свет, который приходит через молитву, через участие в богослужении и в церковных таинствах. Поэтому, если у нас в России сложится хорошая система богословского образования в светской высшей и средней школе, очень важно, чтобы она, действительно, была наполнена Светом Христовым. Чтобы православные люди являли этот свет во всем. Не только в каких-то прямых миссионерских действиях. И, тем более, не в жестких призывах: молись, а то я тебя сейчас указкой по голове отхожу! А являли примером жизни и мудрым, светлым, ясным словом о Боге. Без этого любая система пойдет прахом.

Вот, мы иногда говорим, что главное - это пробиться в школы, в армию, в средства массовой информации, построить много храмов. Это, конечно, все нужно делать. Но если под этим не будет настоящей духовной работы, настоящего духовного свидетельства -   все сделанное может в один прекрасный момент перевернуться и изменить знак. Будут стоять храмы, и неизвестно, кто в них и что будет проповедовать. Мы видим на Украине, какие храмы прекрасные были построены, как они поддерживались в советские годы. А сегодня в них царят раскольники. На кафедры теологии могут придти люди, которые будут проповедовать невесть что. Учебники могут появиться какие-то, отошедшие от православной истины. Вот чтобы этого не было, нам нужно, действительно, заниматься не только отстаиванием прав церкви в обществе, но и возвращением этого внутреннего содержания того, что мы делаем, без которого любая внешняя рамка останется рамкой. Сегодня в ней икона, а завтра в ней, извините, какая-то карикатура может появиться.

Е.Н. - Приснопамятный Святейший Патриарх Алексий несколько лет назад на епархиальном собрании сказал очень прямо и жестко: время внешнего церковного становления кончилось. Сейчас настало время внутреннего созидания. Ранее мы многим жертвовали, шли на компромиссы, возрождая храмы, ставили священство иногда неподготовленное, не то, что без высшего церковного образования, но и без семинарского. С одной стороны, люди требовали: откройте храм. Откуда священника взять? А с другой стороны, оказалось, что прослойка подобного священства может быть и ревностного, но не образованного в церковной культуре, богословии, не воспитанная надлежащим образом, плодит такие проблемы! И движение против ИНН, и новые паспорта, и т.д. Эти проблемы, обсуждались на наших богословских комиссиях, дискуссиях, которые были в связи с этим проведены в Церкви. Это реальные проблемы. Но они так превратно были истолкованы и поданы пастве, что уж не знаешь, что и лучше.

о.В. - Ну, знаете, это проблема слабых в вере людей. Конечно, есть опасность локального контроля над человеком. Серьезная. О ней надо говорить очень громко. Все больше и больше появляется средств и комфортных общественных моделей, в которых эти средства добровольно будут приниматься людьми. И средства эти направлены на то, чтобы все о человеке отслеживать: куда он ходит, молится ли он, есть ли он постом постную пищу или, если он мусульманин, ест ли халяльную пищу. С кем общается, что читает, куда ездит в паломнические или туристические поездки - все это отслеживается и сегодня. Пожалуйста. Ведь все данные о пассажирах международных авиарейсов сегодня западными органами фиксируются и за много лет откладываются. Точно также это касается других сторон жизни людей. А где информация, там и контроль. А где контроль, там и возможность повлиять на выбор человека. И ведь вовсе не обязательно его пытать или сажать в тюрьму или арестовывать. Достаточно сказать молодому человеку: если хочешь поступить в престижный вуз, подпишись под бумагой, которая всю информацию о тебе будет разрешать откладывать в определенное хранилище. И 90% процентов побегут сами. Остальные десять либо можно будет маргинализировать, либо заставить. Это очень серьезная проблема.

Но нельзя считать, что эту проблему можно свести к каким-то внешним символам и знакам. Нас ведь, если вдуматься, окружают ужасные антихристианские символы, пожалуйста, хотя бы звезды на башнях Кремля. Да и все эти плакаты с голыми женщинами. Матерные слова на заборах. Есть компьютерная программа, в которую люди вкладывают и богохульство, и ругательства всякие скабрезные и националистические, и просто мат на разных языках. Да, это все есть. В окружающем нас мире много греха и в том числе есть греховные символы. Но значит ли это, что мы должны из этого мира уйти, что мы можем из него уйти? Значит ли это, что если в окружающем нас мире, в том же мире компьютерных программ, есть какие-то антихристианские символы, кощунственные символы, то нам нужно перестать пользоваться компьютером? Те, кто считает, что можно и нужно уйти - это люди со слабой верой. Я в этом глубоко убежден.

Меня научил в очень юном возрасте один батюшка. Я только что пришел в церковь, в 13 лет. Помните, были такие автоматы с газированной водой, где были стаканы, которые нужно было мыть? Так вот, я видел, как этот батюшка взял немытый стакан и начал пить. Я говорю: батюшка, грязный же стакан. Он отвечает: я его перекрещу, и вся зараза истребится. Нам нужно, я думаю, также относиться и к паспортам со спорной символикой. Не знаю, есть там шестерки, очень много спорят по этому поводу. Ну, положим, тот, кто рисовал эти виньетки, специально зашифровал шестерки, хотя я не уверен, что это так. Ну а что, нам тогда не ходить на Красную площадь крестными ходами, где есть тоже более чем странные символы - красные звезды? Или мавзолей Ленина стоит? Что нам тогда, перенести оттуда храм Василия Блаженного, отказаться там гулять, ходить крестными ходами? Потому что там есть символы, которые нас оскверняют? Да, оскверняют. Но весь мир лежит во зле. Мы не дождемся Второго пришествия Христова, в котором нас все будет устраивать.

- У меня есть батюшка духовный, он устраивает меня. Он добрый, интересно все объясняет. Но только он слишком снисходителен ко мне. Хотелось, чтобы он был ко мне построже. Собиралась ему сказать, потом поняла, что я это как-то указываю ему. И пока просто молюсь. Как вы скажете, как быть?

о.В. - Молиться дальше. Просите Господа Вас наставить. Ну и можете прямо сказать, ничего в этом страшного нет. Все-таки мы, когда священнику исповедуемся или имеем беседу, всегда мы можем говорить прямо. Не нужно из ложной вежливости или из ложного смущения отказываться от того, чтобы какие-то мысли своему духовнику поведать.

Е.Н. - Отец Всеволод, я сегодня от вас получил в подарок книжку "Лоскутки". Она написана вами. Я, честно говоря, поражен. Потому Вы - заместитель председателя крупнейшего церковного учреждения. Это же нужно сколько времени, чтобы почту одну прочесть! А, кроме того, Ваши бесконечные поездки, нужно еще и ответить на три-четыре-пять звонков различных агентств в день, дать комментарий на то или иное событие. И Вы нашли время написать книжку! Я хотел, чтобы Вы открыли тайну. Как и когда вы умудрились написать ее? И с чем связан ее выход?

о.В. - Это короткие размышления на разные темы. Есть серьезные, есть не очень. Мысли о духовной жизни, воспоминания о церкви 80-х годов. Веселые истории, церковные анекдоты. Есть достаточно серьезные размышления о состоянии общества у нас и на Западе. О взаимоотношениях между разными христианскими конфессиями. О том, как обезбоженное общество не понимает Евангелия, не усваивает сути христианского духовного послания. Вот такие совершенно разные мысли.

А появились они очень просто. Я много пишут на разные темы. Но эти темы у меня все-таки связаны с родом моей деятельности. Это взаимоотношения церкви, государства и общества. Отношения с инославием, с другими религиями, со средствами массовой информации. Но приходили какие-то мысли, которые не укладывались в эти темы, и поэтому пришла идея все это оформить и сложить в книжку. И я начал ее писать во время одного из отпусков. А потом вечерами, во время командировок.

Е.Н. - Вроде дневника?

о.В.- Я дневник не пишу. Считаю, что это довольно бессмысленное занятие. Размышления возникают, не исходя из той или иной периодичности – вот, скажем, сегодня день начался, и я должен обязательно что-то записать в дневник. Они возникают так, как сами хотят. И мысли, которые вошли в эту книжку, возникли без всякого повода. Их не было повода высказать в том или ином публичном выступлении. Поэтому я их отдельно откладывал в голове, а потом уже стал откладывать в нескольких файлах на компьютере. И вот так появилась эта работа.

Е.Н. - А в интернет-блогах вы участвуете?

о.В.- Нет. Мне некоторые люди советуют открыть блог в "ЖЖ". Но я не собираюсь. Потому, что этот журнал будет журналом мертвой души. Ведь времени отвечать на постоянно возникающие вопросы и реплики у меня нет. Иногда бывают, может быть, раз - два в неделю свободные моменты вечером, или в субботу. А значит, что несколько дней люди будут ждать ответа, говорить: ну что, открыл, а теперь молчишь? Ну, и второе - все-таки стареем. Новая форма культуры, общения с людьми осваивается не так быстро. Поэтому я еще подумаю, выслушаю опытных людей.

Е.Н. - А вот "Лоскутки" - книжечка небольшая. Выпустило ее издательство "Фома" и "Дар". Почему так получилось?

о.В.- Я даже не знаю. Я отдал это все в руки "Фома-центру". Потом выяснилось, что Фома-центр решил вступить по этому поводу в партнерство с издательством "Дар". Они как-то поделили на две части тираж. Часть распространяет "Дар", часть Фома-центр.

Е.Н. - Какой-нибудь пример не могли бы привести из этой книжки?

о.В. - Пожалуйста. Вот, на сегодняшнем обсуждении академик Воробьев сказал, что для Церкви нужно отвести определенную общественную нишу, очевидно, в его понимании, не очень широкую. Он так и сказал: « нишу». Очевидно, имелось в виду, что эта ниша должна быть не очень заметной. И еще он сказал, что у церкви есть свои функции и пусть она их исполняет. И тут я вспомнил историю, которую привожу в "Лоскутках", про одного архиерея, которого не буду называть. Это было в середине 80-х годов. Время было достаточно сложное. Там особенного либерализма, особенно на местном уровне, в отношении религии не было. Этот архиерей, который жив доныне, стал потихонечку устраивать при храме что-то, что выходило за рамки богослужебной жизни. Например, елку для детей духовенства. Устроил – а на следующий же день ему звонит уполномоченный Совета по делам религий. Говорит, владыка, допустим, Иван Иванович, что это Вы делаете, детей каких-то собираете у себя около храма? Ваша задача - удовлетворять религиозные потребности граждан. Что под этим имелось в виду? Естественно, совершение богослужений - и все. Архиерей же ему отвечает: "А моя религиозная потребность - это изменить мир любовью". Владыка после этого вынужден был уехать из центральной епархии за рубеж, где ему было очень скучно. Но потом он вернулся и сейчас возглавляет одну из активно развивающихся епархий. Таких историй было много. И я, отвечая господину Воробьеву, упомянул эту историю и слова владыки о нашей потребности изменить мир любовью.

- Отец Всеволод, у меня к вам такой вопрос. Существует у нас такой миссионерский центр "Шестоднев", с большими связями в научных кругах, как в России, так и за рубежом. Я считаю, что сотрудники этого центра находятся на переднем крае борьбы за православие. Но никакой финансовой поддержки со стороны церковных властей ему не оказывается. Делают же они дело, на самом деле, нужнейшее. Потому что, как сказал отец Серафим Роуз, мы находимся на материалистической бойне. Вы несколько, как мне кажется, увлеклись триумфализмом. А на самом деле нас постоянно поджидает враг.

- Спасибо вам за вопрос. Я с уважением отношусь к «Шестодневу», к отцу Константину, отцу Даниилу. Работа, которую они делают, очень важна. Я не берусь анализировать научную сторону, но говорить о том, что проблема есть, что отнюдь не вся наука придерживается того взгляда, которого придерживался Дарвин, и сегодня придерживаются его последователи - говорить об этом очень надо. И я думаю, что если об этом говорить так, чтобы людям было понятно и чтобы люди оценили эти слова, то найдутся и средства. К сожалению, центральный церковный бюджет у нас очень маленький. У нас есть богатые и бедные монастыри, богатые и бедные приходы. Первые не очень хотят помогать вторым. А на общецерковную программу вообще не очень много перечисляют. А половина епархий не перечисляет в церковный бюджет вообще ничего. Общецерковный бюджет, в основном пополняется из «Софрино», из Даниловской гостиницы и из московских приходов, и то не всех. Поэтому переложить все эти расходы на центральный церковный бюджет просто не получится. Он для этого недостаточно велик. А вот попробовать найти среди православных людей тех, кто готов бы был эту работу поддерживать, я думаю, можно и нужно. Ведь Церковь - это не только организационная структура, храмы, монастыри, епархии, Московская Патриархия. Это верующие, православные миряне, которые должны на себя в этих случаях брать определенную инициативу. У нас столько сейчас верующих бизнесменов! Кто-нибудь бы помог и сделал бы святое дело. У нас любят помогать строительству храмов, потому что можно повесить табличку: «Храм построил (или восстановил) Иван Иванович Иванов». Это видно, это ощутимо, можно пригласить своих коллег по бизнесу, своих родственников. Сказать - вот, видите, табличка. А поддерживать информационную, просветительскую работу, менее благодарную в таком формальном утилитарном смысле…..Ведь табличку –то повесить некуда. Но это куда более прибыльное дело в ином смысле этого слова, выгодное для твоего же собственного будущего, для будущего твоих детей!

Еще раз, я не специалист в области эволюционизма. Я знаю, что одни люди не отвергают эволюцию, другие отвергают. Для меня лично совершенно очевидно одно: переход одного вида в другой не доказан. Хотя якобы доказательства, которые рекламировались в музеях научного атеизма и преподавались нам в школах, малоубедительны и часто подложны. И переход из вида в вид нельзя повторить экспериментально. Нельзя найти ему убедительное доказательство в истории. Для того чтобы эти переходы из вида в вид происходили путем мутации, время существования Вселенной даже по самым масштабным трактовкам, явно недостаточно. Это было все просчитано. Поэтому говорить о том, что эволюция все-таки представляла собой переход из вида в вид - это, по крайней мере, одна из гипотез. И когда нам говорят, что теория происхождения видов одного из другого - это научная истина в последней инстанции, которую обязаны учить и верность которой обязаны свидетельствовать в школе ученики, чтобы получить хорошие оценки - это, конечно, насилие над волей людей. Очень интересный недавно аргумент был высказан одним из эволюционистов, которого спросили, где все-таки свидетельство перехода из вида в вид? Этот человек сказал, что эволюция после какого-то периода прекратилась. А почему она прекратилась? Почему она раньше была, а сейчас ее нет? Почему сейчас не появляются новые виды? Не появляются мутанты, которые могу закрепить положительные изменения в своем существе и в своем виде? Все эти вопросы для эволюционистов очень неудобны. И поэтому сегодня некоторые из них, как это сделали академики, говорят: вот, есть единственно верное мировоззрение, и от него нельзя отступать. И у него нет альтернативы. Мне кажется, что все-таки альтернатива есть. Поэтому нам нужно как можно больше эту тему обсуждать с учеными, с широким кругом нашего народа.

Е.Н. - А что касается финансов, которые у нас во всей Церкви поют романсы…. Все жалуются - денег нет. На то нет, на се нет. Я могу пожаловаться также и на нашу горькую судьбину. Потому что тоже было много обид: почему нам не помогают, радиостанции "Радонеж"? Вроде бы такое замечательное, единственное средство массовой информации! Другого нет по определению. Появился, правда, телеканал "Спас", телеканал "Союз". Но у них узкая аудитория подписчиков, абонентов НТВ+. "Радонеж" пока - самое большое православное средство массовой информации. Я успокоился в один прекрасный момент, потому что кое-что понял. Один бизнесмен меня спросил: почему тебе Патриарх не дает денег? Я говорю: дорогой, а ты Патриарху дал? Откуда Патриарх возьмет для того, чтобы дать? У Патриарха должны же быть средства, чтобы их дать кому-то! И вот он, приснопамятный Алексий, в свои 78 лет собирает какие-то Попечительские советы, пытается помочь Валааму, Православной энциклопедии, поддержать стратегические направления, очень важные для церковной жизни. Но Патриарх же - это не сборщик податей! Он все-таки имеет другие задачи, у него служение другое - не собирать деньги для нас с вами. Мы сами должны постараться!

о.В. - Все в Церкви, в том числе миряне, обладающие деньгами, властью и влиянием, должны все участвовать в общецерковном деле. Я никогда не забуду, как на одной конференции несколько лет назад, ко мне подошел один человек, по виду имеющий отношение к элите и говорит: вот, вы, Церковь должны сейчас заняться всем: сельским хозяйством, больницами, школами и всем прочим, потому что у вас есть люди, у вас есть ресурсы. Я говорю: ну, а церковь - это кто? Он говорит: как кто? Вы священники, монахи. Я спрашиваю: а Вы сами крещеный? Он отвечает; да. А православный? - Да. Ну, а Вы-то в этом во всем где? Почему это священники и монахи должны делать? Нам нужно больше осознать для себя и сказать окружающему нас миру, что церковь - это не только священники и монахи. Это каждый из нас. И пусть миряне живут в миру, пусть у них есть свои заботы, свои обязанности, свой гражданский долг, свой долг работника и работодателя, и т.д. Но нужно помнить и церковном долге, и стараться что-то сделать для Церкви где-то трудом, где-то копейкой.

Е.Н. - Ну, понятие же "десятина" - это же не выдуманное, не высосанное из пальца. Это серьезнейшее требование наше. Если мы разделяем ответственность за свою страну, за свою Церковь, естественно, мы должны и поддержать эти проекты. Кто их поддержит кроме нас? Это мы. Русские православные люди. Это наша Церковь. И мы должны ее содержать. А не кто-то там, отец Всеволод Чаплин или Евгений Константинович Никифоров по вечерам крестиком будет вышивать, продавать на выставках-ярмарках и содержать радио "Радонеж". Это же невозможные вещи. Поэтому братья и сестры, я пользуюсь случаем, чтобы напомнить вам: не забывайте, пожалуйста. Наш телефон для пожертвований 609-59-59 - хотя бы сто рублей. Это сумма, которая покрывает какие-то наши расходы. Тот, кто может оказать нам помощь побольше, в любой сберкассе купите газету "Радонеж", вырежьте этот квиточек, оплатите в сберкассе и отправьте, В Интернет зайдите, там все возможные платежи есть. Кто пользуется Интернетом, помогите нам, потому что только с вашей помощью возможно существование радио "Радонеж".

Я хотел бы, чтобы в заключение Вы, отец Всеволод, занимаясь проблемами отношений Церкви, общества и государства, определили для нас, как мы должны понимать и лично выстраивать эти отношения?

о.В. - С искренностью и со свидетельствованием о Христе. Это может быть свидетельство слова, свидетельство дела, свидетельство своего образа жизни, своего примера. Возможно, у вас нет талантов миссионера и проповедника. Но тогда вы можете и должны являть свидетельство Христово своими жизнями, поступками, заботой о близких, отношением к стране, к народу, к будущему страны. Желаю всем помощи Божьей!