Клеть ума – сердце

И тогда человек тот ищет уединения, чтобы быть с одним только Богом. Как говорит божественный Иоанн Лествичник: «Кто вкусил сладость молитвы, тот всегда желает быть один»[1]. И святой Исаак Сирин говорит: «Кто вкусил сладость молитвы, тот будет убегать от многолюдства, как дикий осел! Он хочет оставаться в этой сладости и в беседе с Богом всегда. И разговоры, и дела, и прочее отрывают его от молитвы, а ему этого жаль»[2].

Очень тяжело человеку достичь того, чтобы молиться подобным образом, чтобы его не притягивал назад, к себе многий шум и вид происходящего и слышание о стольких делах. Совершенной молитвы достигают немногие люди.

Уединение внешнее – это когда я ухожу в лес и живу в землянке, в шалаше, в какой-нибудь в пещере и молюсь. И это очень содействует молитве, но если у тебя не будет уединения в самого себя, это не поможет: ты можешь находиться там и скитаться умом по всем городам, по всему Бухаресту и всем базарам. Напрасно ты убежал в пустыню телом, ведь умом ты в пустыню не убежал. А между тем что значит «монах»? Святой Иоанн Лествичник говорит: «Кто умом своим стоит всегда вне мира и все время молится Богу, тот монах»[3].

Бог требует не того, чтобы мы одним только телом вышли из мира и убежали в лес, а чтобы умом вышли из мира. Я мог бы оставаться в шуме мира, как делал это святой Феодосий, зачинатель общежительного монашества, но его видели молящимся, подобно огненному столпу, посреди мира. У него за трапезой питалось по три тысячи нищих в день, и он прислуживал им за столом. И его видели посреди мира таким, словно он был в самой глухой пустыне, ибо он был совершенным. Он уже не обращал внимания на относящееся к миру сему, а смотрел только на горнее.

Но это касается совершенных. А нам, нуждающимся в том, чтобы научиться молиться, необходимо прежде всего уединение в себя. Заперся в четырех стенах своего дома – и можешь уединиться. Закрыл дверь – и входишь в клеть сердца. Только там ты можешь спрятаться, чтобы молиться Богу втайне.

Святой Симеон Новый Богослов говорит: «Ум не может скрыться нигде среди творений! Ты можешь и в пустыню уйти, и в скалах спрятаться, можешь уйти куда угодно, но не можешь спрятать его в творениях. Самое глубокое место, где ты можешь сокрыть ум от мира, это его клеть – сердце! Только в сердце ты можешь его сокрыть, ибо там он беседует с Иисусом, с Женихом-Словом, Который имеется у тебя с Крещения. Если там ты его скроешь, ум должен войти в сердце немым, глухим и слепым. Чтобы он более не говорил, чтобы не слышал и не видел ничего из мира сего. А только Иисуса видел бы, и к Нему прилепился, и с Ним соединился в Духе Святом. Там, в сердце, – Жених с невестой! Души наши – это невесты Христовы, как говорит святой апостол Павел: я обручил вас единому Жениху бессмертному и очень боюсь, чтобы сердца ваши не преткнулись, как ум Евы из-за хитрости сатаны (ср.: 2 Кор. 11: 2–3). Не сказал “умы”, а сердца, ибо знал, что истинное соединение души нашей со Христом совершается в сердце, а не в другом месте».

А если мы молимся, как можем, то будем молиться часто, ибо благодать – общая всем нам матерь. Ты видел добрую мать с малым ребенком? Если она видит, что он не умеет ходить ножками, отпускает его, чтобы он попробовал походить сам, и он тут же падает и начинает плакать, ибо ножки у него слабенькие, и он не может ступать ими. И мать сразу же подхватывает его: «Погоди, дай-ка я научу тебя». И берет его за ручку, поведет немного и снова отпускает его. Чтобы он научился ходить. Так поступает и благодать с нами во время молитвы, когда мы не умеем молиться.

Когда приходит благодать к тебе, ты чувствуешь чистую молитву, чувствуешь молитву ума, сердца. А затем, когда тебя оставляет Дух Святой по причине гордости твоей и лени, ты снова падаешь, а ум уносится в мир, в смятение. Затем [благодать] снова поднимает тебя, пока ты не научишься идти этим путем и держаться на ногах. И так Бог, видя, что душа хочет молиться, мало-помалу ведет ее по ступеням молитвы. А когда она научилась молиться, ей уже не нужно, чтобы кто-нибудь вел ее за руку. Она знает, что истинную молитву она найдет в сердце своем, соединившись с Иисусом Христом.

Итак, нужно молиться, как можем. То устами, то умом, то сердцем, то превыше молитвы сердца. Кто удостоится прочих ступеней молитвы, как я сказал вам: самодвижной, видящей, молитвы в экстазе, в восхищении, вплоть до духовной молитвы, – тому дана великая благодать от Бога; но я не знаю, достиг ли этого кто-нибудь из нынешнего рода нашего. Один Бог знает такового. Может, он обитает в какой-нибудь потаенной пещере, где-нибудь в горах или кто знает где еще, ибо один Бог ведает это. Человек тот – огненный столп! Он, когда молится, делается, подобно старцу из «Патерика», огненным столпом!