О важности задачи говорить не принято

О буднях сотрудников отдела специального назначения УФСКН России по Саратовской области, о служебном долге и православной вере мы беседуем с начальником отдела, прихожанином храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» подполковником Вадимом Федюковым.

Фото автора

— Отдел оперативно-боевой, состоит только из офицеров. Это некий кулак Управления Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков по Саратовской области. Все силовые мероприятия, операции, связанные с риском, с особой угрозой, проводятся при непосредственном участии спецназа, то есть офицеров нашего отдела.

— А в чем конкретно заключаются эти мероприятия? Это задержание наркокурьеров, обезвреживание каналов сбыта наркотиков или что-то еще?

— При задержании наркокурьеров, как правило, спецназ не нужен, потому что они не представляют из себя серьезных бойцов, способных оказать сопротивление. Однако если приходится иметь дело с организованной группой, очень часто оперативные работники сталкиваются с тем, что подобраться к нужному адресу достаточно сложно. Серьезные сбытчики используют целый арсенал средств для обеспечения собственной безопасности. Они оборудуют дома камерами наружного наблюдения, выставляют людей, которые просматривают подходы и подъезды, выпускают во двор собак. Если становится понятно, что решить эту задачу без сотрудников спецназа невозможно, выезжают наши люди.

— Как обычно проходит день офицера Вашего отдела?

— День может начаться в любое время суток и закончиться неизвестно когда. Но обычно служба начинается в восемь часов утра. Сотрудники получают оружие, в девять — развод. Если есть мероприятия, люди выезжают на них. Если нет, мы занимаемся служебной подготовкой. Она продолжается минимум четыре часа в день. Это тренировка в спортзале, в тире и на специальных базах. На служебную подготовку офицер не должен жалеть ни сил, ни времени. Чтобы не пролить кровь, нужно пролить побольше пота. У нас даже есть такой девиз: «Больше пота — меньше крови».

— Потери бывают?

— Слава Богу, убитых у нас не было. В ходе одного из штурмов недавно был ранен сотрудник. К большому сожалению, очень много травм офицеры получают во время тренировок, потому что тренироваться приходится на пределе возможностей человеческого организма. И это несмотря на то, что в подразделении служат кандидаты в мастера и мастера спорта, есть даже двукратный чемпион мира по боевому самбо.

— Как Вы пришли в Церковь?

— Я не могу сказать, что в какой-то определенный момент я пришел в Церковь. Это постоянно было со мной.

Однажды в Харькове, когда я был еще ребенком, мы с отцом зашли в храм. Я мало что тогда понимал. Но, когда мы вышли на улицу, отец сказал: «Ты чувствуешь, что сейчас совсем по-другому дышится, совсем иначе смотрится на мир?». Я тогда отметил, что, действительно, вдруг стало все немного по-другому.

В годы учебы в Саратовском училище ракетных войск я начал ходить в храм более осознанно, хотя режим не позволял этого делать так часто, как хотелось бы. У меня и сейчас молитвослов, который со мной с курсантских времен. Он потрепанный, пожелтевший. Купил я его в 94-м году.

Однажды в училище произошел такой случай. Наступило Рождество, мне очень хотелось попасть в храм на ночное богослужение, а командир взвода, Владимир Петрович Жуковский, меня не отпускал, у меня даже произошел с ним конфликт. Я пытался объяснить, насколько для меня это важно, а он сказал: «Я просто не имею права тебя отпустить». В итоге я ушел в самоволку. Это грозило отчислением. Он знал, что я ушел, и никому не доложил, закрыл на это глаза. Через несколько лет мы встретились с ним в Саратовском государственном университете, где я защищал кандидатскую диссертацию. Владимир Петрович был уже доктором наук и числился одним из моих оппонентов.

— Я так понимаю, защита кандидатской диссертации прошла успешно, и Вы сейчас кандидат…

— Педагогических наук.

— На показательных выступлениях часто можно увидеть, как спецназовцы ломают кулаком кирпичи, разбивают о голову пустые бутылки. Общаясь с Вами, я вижу, что образ спецназовца, который нам навязан кино- и телеэкраном, не соответствует действительности.

— Конечно, разбивание о голову бутылок не имеет ничего общего с реальной службой. Где работа связана с риском, там всегда нужно прежде всего думать. Нужно мгновенно проанализировать ситуацию, принять решение. Вот для того, чтобы суметь это сделать, и необходимо развиваться не только физически, но и интеллектуально.

— А какое место занимает в работе вашего отдела храм, богослужебная жизнь? Находится ли и для этого время?

— Безусловно. Задачи, которые стоят перед нашими офицерами, требуют крайней сплоченности. И храм, богослужение помогают этого достигнуть. Однажды нам предстояло достаточно серьезное испытание — ответственные соревнования по рукопашному бою. Перед выездом на соревнования отец Нектарий предложил отслужить молебен на начало благого дела. Мы все собрались в храме, и тогда, во время молебна, как мне кажется, произошло среди нас некое единение. С тех пор накануне сложных заданий, важных мероприятий мы стараемся собираться в храме на совместную молитву.

— Вы воспитываете двух дочерей. Они у вас тоже готовятся в службе в спецназе?

— Господь дал мне двух дочерей. Старшая, ей девятый год, у меня спортсменка. Многие хотят обвинить меня в том, что я делаю из нее мальчика. Конечно, это неправда. Просто, наверное, некий спортивный дух присутствует в семье. И получилось так, что дочка начала серьезно заниматься кикбоксингом. Сейчас она обладательница кубка мира и победительница первенства России. Младшей — два с половиной года; ни о каких тренировках речи пока нет, но она уже проявляет большой интерес к спортивной сумке старшей сестры.

— Вы являетесь одним из инициаторов создания клуба «Патриот» и сейчас активно участвуете в его работе. Расскажите об этом.

— Русский военно-патриотический клуб «Патриот» начал свою деятельность 5 декабря 2010 года. Он был создан по инициативе настоятеля храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» игумена Нектария (Морозова) и при поддержке руководства Управления Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков по Саратовской области. И, конечно, вряд ли бы состоялся без участия директора фонда «Православие и современность» Сергея Курихина. Основу составили дети из воскресной школы храма «Утоли моя печали». Тогда их было около 15 человек, а сейчас в клубе 160 детей. Недавно открыли отделение клуба в 108-й школе на 3-й Дачной. Там уже занимается 40 человек.

«Патриот» — это некий синтез духовно-нравственного и физического воспитания. В клубе изучается История Отечества, которая сейчас так легко попирается, искажается и переписывается в учебных заведениях; преподается Закон Божий, уроки по этому предмету ведут священники Василий Куценко и Владимир Сухих.

Одним из инструментов воспитания является физическая подготовка, в частности — рукопашный бой. Также проходят занятия по высотной подготовке, стрельбе. Инструкторами выступают офицеры спецназа.

При занятиях с детьми мы не ставим главной целью достижение каких-то спортивных результатов, а стараемся воспитать настоящих патриотов, способных послужить своей стране и своему народу.

— Что бы Вы могли пожелать молодым людям, которые хотят посвятить свою жизнь службе в силовых структурах, в частности — в спецназе? Как можно попасть в ваш отдел?

— Для большинства молодых людей служба в спецназе окутана ореолом романтики. Она, безусловно, присутствует. Но нужно понимать, что за романтикой стоит тяжелейший, каторжный труд. Требования к кандидатам очень высокие. Мы для себя проводили некий анализ: лишь каждый двадцатый из желающих попадает в наше подразделение.

Сама служба в отделе предполагает не только то, что сотрудник регулярно выезжает на мероприятия, но и то, что он постоянно находится в режиме служебной подготовки. А это, как я уже говорил, минимум четыре часа в день интенсивных тренировок.

Да и непосредственно штурмам, захватам и задержаниям предшествует большая работа. К примеру, иногда приходится по 10, а то и 20 часов вести из машины наблюдение, не имея возможности завести двигатель и прогреть салон, чтобы не выявить себя и не сорвать всю операцию.

Вот к такому труду я посоветовал бы быть готовым молодому человеку, который хочет служить в спецназе.

— Во многом благодаря работе вашего отдела очередная партия наркотиков не пойдет на улицу, не будет искалеченных судеб и материнских слез. С христианской точки зрения — это не только работа во благо государства, но и служение Богу и людям. Или я не прав?

— Мы стараемся эту тему не обсуждать. Понимание важности своего служения должно быть у каждого внутри, это не тема для публичной дискуссии. Хотя иногда подобные мысли и чувства прорываются наружу. Например, после какого-то сложного выезда, когда задержана большая группа сбытчиков и каждый из нас знает, сколько они уже принесли зла и сколько еще зла могли бы принести, если бы это задержание не состоялось… Тогда можно от наших сотрудников услышать рассуждения о том, о чем Вы сказали. Но обычно мы стараемся не говорить на эту тему. Разговоры мало меняют нашу жизнь. Лучше — делать.