— Каковы причины усиления гонений на
христиан в последнее время?
— Их несколько. Во-первых, безусловно,
распространение идеологии радикального ислама на почве
невежества. Радикалисты используют религиозные лозунги в
своих целях, не имеющих ничего общего с религией. Не
случайно представители традиционного ислама жестко
осуждают действия экстремистов и говорят о том, что они
искажают учение основателя религии. Во-вторых, для
достижения межконфессионального мира нужны правильные
действия властей.
А когда политическая власть расшатана или когда
радикалисты приходят к власти, тогда на смену миру
приходят ненависть и вражда. Так произошло в Ираке, где
при помощи внешней силы был свергнут политический режим,
на смену которому пришли радикальные силы. И положение
христиан резко ухудшилось. Если при Саддаме Хусейне в
Ираке проживало 1,5 млн христиан, то сегодня, по разным
данным, их осталось от 150 до 400 тыс. Резко обострились
межконфессиональные отношения в Египте после свержения
Мубарака. Я сейчас не хочу давать оценку свергнутым
политическим режимам, я лишь констатирую очевидный факт
резкого ухудшения положения христиан в этих странах.
— А как восстановить значимость
христианства?
— В тех странах, где совместно проживают христиане и
мусульмане, нужна система контроля. Государство должно
озаботиться созданием адекватных условий, позволяющих
представителям всех религий свободно исповедовать свою
веру. И именно на правительстве лежит ответственность за
обеспечение межконфессионального мира. Каким образом
государства достигают своей цели — зависит от
конкретной ситуации на местах. Также мне кажется, что
когда страны Запада принимают политические решения по
ситуации в какой-то стране, они должны непременно
учитывать тот факт, что изменение ситуации может привести
к ухудшению положения христиан. К сожалению, сейчас этот
фактор не принимается в расчет и наши братья по вере
оказываются заложниками политики «установления
демократии в странах Ближнего Востока и Северной
Африки».
— Возможно ли усиление межконфессиональных
проблем в Сирии, где, судя по последним сообщениям, уже
началось преследование христиан?
— Вплоть до недавнего времени в Сирии сохранялся
межконфессиональный баланс, созданный на протяжении многих
веков. Когда патриарх Кирилл во время визита в ноябре
прошлого года встречался с лидерами христианских церквей
Сирии и Ливана, они высказывали опасения, что если
политическая ситуация изменится и к власти придут
радикальные исламисты, то положение христиан ухудшится. И
действительно, мы видим, что это уже происходит в тех
частях Сирии, где фундаменталисты одерживают верх.
— Можно ли выделить какую-то из христианских
Церквей, больше других страдающую от
преследований?
— Радикально настроенные мусульмане не очень
разбираются в тонкостях, для них любой христианин является
врагом. Теракты совершаются против кого угодно:
православных, коптов, католиков, протестантов. Но хочу
отметить, что, когда взрывается бомба, страдают зачастую и
мусульмане. Поэтому все религии мира, включая ислам,
должны выступать против терроризма единым фронтом.
— Мы все время говорим о гонениях на
христиан со стороны радикальных исламистов. А встречаются
ли проявления нетерпимости со стороны представителей
других религий?
— Бывают. Например, в Иерусалиме и других городах
Святой Земли можно наблюдать примеры ненависти к
христианам со стороны радикально настроенных иудеев. Также
мы получаем известия о преследованиях христиан со стороны
индуистов в Индии, Пакистане.
— Предпринимает ли сейчас РПЦ конкретные
действия для поддержки христиан по всему
миру?
— Когда Владимир Путин, будучи еще кандидатом в
президенты, встречался с главами традиционных конфессий
России, я высказал пожелание, чтобы защита христианских
меньшинств в тех странах, где они подвергаются гонениям,
стала одним из основных векторов внешней политики России.
И Путин заверил меня, что так оно и будет. Сейчас эта тема
— одна из основных в диалоге РПЦ и МИДа. Есть
рабочая группа по взаимодействию между Церковью и
министерством. Дважды в год мы встречаемся. Как раз
последняя встреча, прошедшая уже после нынешней Пасхи,
была посвящена христианофобии и преследованию христиан в
разных странах. Также есть и система более частых встреч с
сотрудниками дипломатического ведомства по текущим
вопросам. Понятно, что у церкви своя повестка дня, а у
государства своя и не все подходы идентичны. Но в данном
случае мы можем и должны действовать сообща.
— И каковы основные направления
действий?
— Во-первых, мы должны препятствовать замалчиванию
фактов о гонениях христиан. Во-вторых, мы можем привлекать
к решению вопросов, связанных с положением христиан на
Ближнем Востоке, руководство стран, входящих в
каноническую юрисдикцию РПЦ. В-третьих, рычагами
воздействия на ситуацию могут стать политические и
экономические отношения, как это год назад предложила
Еврокомиссия. Страны Ближнего Востока и другие страны, где
христианские меньшинства подвергаются гонениям, нуждаются,
как правило, в политической и экономической поддержке
сильных государств Запада. И такая поддержка должна
оказываться только в обмен на гарантии соблюдения прав
христианских меньшинств.
— На встречах с руководством ближневосточных
стран уже затрагивались эти темы?
— Затрагивались, хотя о результатах пока говорить
рано, ситуация там очень напряженная. Но все-таки мы
надеемся, что совместными усилиями получится выстроить
систему защиты христиан.
— Сотрудничает ли РПЦ в этих вопросах с
другими христианскими конфессиями?
— Конечно. Мне кажется, что тема защиты христиан должна выйти на первый план в отношениях между христианскими Церквами. И конечно, тема защиты христиан должна стать основной в межрелигиозном диалоге. Иной раз мы обсуждаем богословские вопросы, пусть и важные, но не имеющие прямого отношения к ежедневной жизни людей. А надо больше внимания уделять защите людей — их жизни и их права на исповедание христианской веры.
Можно ли требовать от прокуратуры признать фильм "последнее искушение Христа" оскобляющим религиозные чувства православных христиан и запретить его показ по телевидению и в интернете?