«Нам не дано предугадать…»

Храм Казанской иконы Божией Матери в Коломенском

Но оказалось, что может. Это не дурной сон, который снится всем нам сразу. Это свобода совести. Мы живем в свободной стране. Но странная это свобода.

Вторая реакция – забыть. Бабы-дуры, сами не поняли, что наделали. А Бог поругаем не бывает. Но… Не дают забыть. Почему-то никто не хочет забывать. Дурной сон все не кончается и не кончается. Все друг друга щиплют все больней, но упорно не хотят просыпаться.

И как апофеоз дурного сновидения – письмо деятелей культуры в защиту участниц панк-молебна: «Мы, нижеподписавшиеся, по-разному оцениваем морально-этическую сторону действий участниц февральской акции в храме Христа Спасителя, но… считаем, что действия… не являются уголовным преступлением. Девушки никого не убили, не ограбили, не совершали насилия, не уничтожили и не похищали чужого имущества».

Как же объяснить вам, дорогие деятели культуры, что же такого сделали Катя, Маша и Надя? Наверное, у вас, «нижеподписавшихся», Бог просто в душе, как говорят обычно нецерковные люди, и так же, как у Кати, Маши и Нади, нет привычки и потребности каждое воскресенье ходить в церковь. А у меня есть такая привычка. Мне это необходимо. Как же быть? Где кончается ваша свобода совести и начинается моя?

Давайте попробуем мысленно перенести ситуацию с панк-молебном в профессиональную – близкую для вас – творческую сферу. Предположим, у вас премьера. Фильма, спектакля, альбома, книги. Вы целый год работали, хотели сказать людям, миру что-то очень важное и сокровенное. Но тут из зала на сцену вышли Катя, Маша и Надя и сделали то, что они сделали. При этом никого не убили и не ограбили. Больно? Дурной сон? Не уголовное преступление? Все щиплю и щиплю вас, а вы все не просыпаетесь.

Это с одной стороны. Теперь с другой. С родного берега, так сказать.

Злые мы. Правильные и злые. Хотим, чтобы Катя, Маша и Надя раскаялись и прощение у нас попросили. С чего это? Помните, лет 10–15 назад сколько писали и говорили про потерянное поколение, которое выбирает «пепси»? Вот и плоды подоспели. Собираем урожай. Если бы в свое время Катю, Машу и Надю кто-нибудь познакомил с понятием Бога, рассказал о Его любви к нам, Его Промысле о нас, стали бы Катя, Маша и Надя делать то, что они сделали? Сами бы точно не додумались, а тех, кто их на это сподвиг, послали бы выражениями не литературными.

Когда мне порой доводится вести экскурсии в Коломенском, я учусь понимать людей и делаю для себя много новых открытий. О людях. Самое неожиданное, конечно же, происходит с детьми и подростками, которых мы потеряли и продолжаем терять. И часто эти открытия происходят именно у Казанской церкви.

В конце мая на последний звонок всегда привозят выпускников. 11-й класс. Юные, дерзкие, иногда уже «отметившие».

– А я не верю в Бога! – услышала я однажды с вызовом в голосе от молодого, красивого и уже слегка хмельного выпускника, иронично смерившего меня взглядом.

– А Бог в вас верит, – ответила я неизменившейся интонацией и продолжила вещать что-то там про Минина и Пожарского.

Парень так удивился услышанному, ирония с его лица исчезла, всю оставшуюся часть экскурсии он старался встать ко мне поближе и ловил каждое слово.

С малышами еще интересней.

– Что это за здание? – спрашиваю у первоклашек.

– Церковь!

– Зачем человек ходит в церковь?

– Молиться! Чтобы не болеть! Чтобы все было хорошо! Попросить что-нибудь у Боженьки! – отвечают дети не задумываясь.

– Вот, чем старше человек становится, тем сложнее вопросы приходят к нему в голову. Как ответить на вопрос: почему один человек хороший и добрый, а другой плохой и злой? Почему у одного человека все в жизни получается – и любовь, и семья, и друзья, и работа хорошая. А у другого – ни семьи, ни друзей? Почему?

– Потому что один ленивый, а другой нет! Потому что его так воспитали! Потому что один хочет и стремится к этому, а другой не хочет! Потому что один молится, а другой нет! Потому что все разные! – сыплют дети ответами.

– А почему кто-то хочет этого, а кто-то не хочет? Почему кто-то ленивый, а кто-то нет? Почему кого-то воспитали так, а кого-то по-другому? Почему кто-то молится, а кто-то нет? Почему все разные?

Дети пытливо смотрят и ждут, что я скажу дальше.

– Вот на все эти бесконечные и очень сложные вопросы мы, люди, друг другу ответить не можем. Мы задаем их Богу, приходя в церковь. И если задавать эти вопросы с чистым искренним сердцем, то Бог даже иногда на них отвечает.

– А зачем вы нам об этом сказали? – спросил меня однажды 7-летний мальчик, чем на мгновение вызвал мое легкое замешательство. – Мы же теперь тоже об этом думать будем.

Вот такие «картинки с выставки». Какое все это имеет отношение к панк-молебну в храме Христа Спасителя и к письму деятелей культуры в защиту его участниц? Прямое. Никто не хочет думать. Самостоятельно. Исключительно «стенка на стенку». Наш общий дурной сон продолжается.

А просыпаться надо. Финал четверостишия Тютчева помните?

И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать.

Нам всем.