О жизни думается сложно и пишется не так легко...

В Беларуси Татьяну Дашкевич больше знают как детскую писательницу, но, как она сказала, ее любимым жанром в литературе является биография. О процессе создания такого произведения и его особенностях — наша с ней беседа.

- Татьяна, над житием старца Серафима (Тяпочкина) Вы работали на протяжении трех лет. Почему столько времени для этого понадобилось?

Я любое произведение пишу долго. Несмотря на то, что мне очень нравится моя работа, на первом месте у меня все-таки семья. Я воспитываю одна двоих детей. Мы живем в деревне, а сельская жизнь имеет свои особенности, и совмещать ее с профессиональной деятельностью непросто. Но если говорить более объективно, то биография, на мой взгляд, не может писаться быстро. Чтобы создать образ человека, нужно вместе с ним пережить его эпоху. К тому же, надо время и для того, чтобы привыкнуть к фактам его биографии, к деталям его жизни, и привыкнуть настолько, чтобы в них было легко ориентироваться. Поэтому у меня год обычно уходит на знакомство с материалом. Я всегда знаю, что через год будет только черновик. Конечно, по ходу изучения этого материала делаются какие-то наброски, потом пишется черновик, который затем обрабатывается. Но меньше чем за два года сделать это все равно не получится.

- Написание жития имеет какие-либо особенности в отличие от создания литературных произведений других жанров?

В Свято-Елисаветинском монастыре

Отец Серафим

Но несмотря ни на что, биография, или житие, — все же мой любимый жанр. Общение с человеком святой жизни даже за писательским столом — это счастье. Я осознала, что самое интересное в мире — это жизнь человека, еще в 16 лет, когда как журналист выехала в свою первую командировку. Тогда мне нужно было написать о фабрике, но я написала о тех, кто там работает: об их жизни, увлечениях, внутреннем мире. Статья получилась интересной и получила много отзывов. В следующем материале вышло так же. Постепенно я в конце концов поняла, что мне интереснее всего писать о людях и их жизни.

- А как Вы обычно собираете материал для написания биографии мирянина или жития святого? Где Вы брали его, когда собирались писать о старце Серафиме (Тяпочкине)?

Когда я писала книгу о поэте Алексее Фатьянове, мне приходилось самой искать информацию, ходить, ездить, разговаривать с людьми, встречаться с его современниками. И светлый образ поэта оживал в тех, кто его знал, любил, хранил в своем сердце. В случае со старцем Серафимом мне очень повезло: необходимую информацию предоставил настоятель прихода Свято-Никольского села Ракитного Белгородской епархии протоиерей Николай Германский (он же председатель комиссии по канонизации архимандрита Серафима (Тяпочкина)). Отец Николай в 2006 году сам создал о нем книгу. Именно в приходе этого храма был начат сбор материалов о старце Серафиме. Батюшка Серафим служил в Ракитном двадцать два года, восстанавливал храм из руин, и не только храм, но и человеческие души. Каждый камень в Ракитном хранит память о нем — человеке невероятной трагической судьбы и великой праведности. Как и все подвижники ХХ века, он не избежал арестов, тюрьмы, каторги. Последний раз его арестовали в начале августа 1941 года, когда немцы уже топтали своими сапогами нашу землю. Ему дали 10 лет, а потом еще добавили пять за откровенность: он сказал, что после освобождения останется священником…

Отец Николай

Конечно, я не один раз побывала в Ракитном, помолилась на могилке отца Серафима, встречалась с сельчанами, которые лично знали батюшку и были первыми его прихожанами. Могилка его очень скромная, но от креста нередко исходит благоухание. Там лежит коврик, чтобы можно было поклониться. Землю периодически подсыпают, потому что люди берут ее, когда посещают могилу батюшки. Молитвенная тишина, покой, теплота… Из писем, которые приходили в комиссию по канонизации, мы узнали, что многие исцелялись по молитвам батюшки Серафима, кому-то он помогал советом. Некоторые помнят его вплоть до того, какой была его походка, какой у него был взгляд, какие слова он любил повторять. Подобные свидетельства очень ценны, и чтобы их получить, необходимы прямые контакты с людьми, которые знали этого человека. И постепенно тебе он тоже становится родным.

Могила о. Серафима.

У батюшки Серафима было много духовных чад, так много, что трудно себе представить. Ведь тогда была духовная пустыня, а в Ракитном — настоящий оазис. Сколько мятущихся, задыхающихся в мире безверия душ получили там глоток воздуха! Среди них — архимандрит Алексей (Шенкевич), который сейчас служит в Свято-Духовом Кафедральном соборе Минска, детский писатель Геннадий Снегирев, по книгам которого училось не одно поколение, целая плеяда священства, среди которых — множество известных, талантливых людей, прославляющих Святую Церковь своими трудами. К тому же, сохранились письма отца Серафима из ссылки. Их показала мне его внучка, письма были написаны дочерям, их читать без слез невозможно.

Именно эти письма, в которых буквально звучит голос отца Серафима, стали главными свидетелями его жизни и рассказали о нем больше, чем другие материалы, ведь в этих письмах ссыльный батюшка детально описывает свою жизнь.

- На Ваш взгляд, чтобы написать житие святого, обязательно надо быть верующим человеком?

Да. Вообще, когда пишешь житие кого-нибудь из святых, ощущаешь помощь свыше: открываются новые факты, появляются нужные люди — понимаешь, что Сам Господь помогает.

- Из жизни старца Серафима (Тяпочкина) какие факты Вас особенно впечатлили? Чем, на Ваш взгляд, этот человек в первую очередь может быть интересен читателю?

Я думаю, прежде всего старец Серафим будет интересен читателю, как религиозному, так и светскому, своей судьбой. Он родился в дворянской семье, аристократ по крови, пережил революцию, два его брата были расстреляны, отец умер. В принципе, его жизнь нельзя пересказать кратко: в ней столько разных интересных и в то же время ужасающих фактов. На мой взгляд, она достойна уважения и слез. Особенно меня поразило необычайное смирение батюшки. В течение двух лет он потерял свою семью (жену и двоих детей), пятнадцать лет просидел в тюрьме, но при этом остался верен Господу. У него были необыкновенная любовь к людям и слезный дар, который обезоруживал гордецов и циников. Любая «ледяная глыба» таяла, соприкасаясь с батюшкой, и превращалась в мягкое сердце, открытое Богу и людям.

О. Серафим

Его служение пришлось на непростое время, когда о Боге даже говорить запрещалось, но в храм, что в селе Ракитное, вереницей шли люди, чтобы послушать проповедь батюшки Серафима или хотя бы увидеть его. Что их тянуло туда? Безусловно, та любовь, которую они там получали, любовь Божия. Кроме того, батюшка обладал так называемым слезным даром: когда он произносил проповедь, весь храм плакал и люди ощущали присутствие Христа. Редко кто обладает даром слез, а вот у батюшки Серафима он был. «Мы чувствовали себя в тот момент первыми христианами», — вспоминают сейчас его духовные чада.

- Недавно Вы получили областную премию в номинации «Детская литература». А Вы писали жития святых для детей?

В Доме трудолюбия Свято-Елисаветинского монастыря

Хочу напомнить, что книга об архимандрите Серафиме еще в работе и, возможно, наш разговор немного преждевременен. Да, она написана, но будет ли одобрена — покажет время. На все Божия воля. У книги ведь тоже есть своя судьба, как и у человека.