Платиновый миллион

«Быдло — в стойло!» — вот главная суть американского фильма «Элизиум», недавно вышедшего в наш кинопрокат.

Кадр из фильма.

Середина XXII века. На Земле – искусственный ад. Сверхперенаселенные города превратились в гигантские ульи нищего охлоса. Безработица, лютое всевластие полиции, уголовщина, грубость нравов. Никакая медицина. Бешеный прессинг властей и бизнеса в отношении простых людей, особенно тех, кто составляет армию рабочих.

Кишлачные мегополисы…

Зато на орбите Земли – искусственный рай. Внеземная станция, застроенная прекрасными усадьбами, которые окружены благоуханными клумбами, хорошо подстриженными газонами и прочим приятным для глаз ландшафтом. Медицинские капсулы способны в минуту излечить от чего угодно… Таково место обитания «чистых» — богатейших людей земли.

Сюжетная конструкция стандартна до примитивности. Очередная революция. Американцев хлебом не корми – дай устроить революцию, притом такую, чтобы они оставались в ней зрителями… Сюжет настолько простой и угадываемый, что трем звездам — М. Дэймону, У. Фихтнеру и Д. Фостер — там просто нечего играть. Тот случай, когда движения рук и ног, решительно сказанные слова и вовремя нажатый курок делают ненужными сколько-нибудь сложную мимику. Фантастический боевик, хороший разве что своей откровенностью: картины ада на Земле завораживают реализмом…

Тут стоит приглядеться к другому.

На протяжении последней четверти века и даже, наверное, более того в американском кинематографе нарастает элемент социологической не-случайности. Политика, идеология, упорно насаждаемые этические конструкции «политкорректного мира» всё больше диктуют режиссерами и сценаристам то, что им позволительно, то, чего им стоит избегать и, в конечном итоге, то, что должно становиться интеллектуальной начинкой новой картины. Притом чем дальше, тем больше заказчик «проговаривается». Ему уже лень шифроваться. Нет такой необходимости.

Вот и в «Элизиуме» стоит обращать внимание не на яркие картинки батальных сцен и даже не на чернушный натурализм барачного будущего. Гораздо интереснее «проговорки», «приятные» нюансы. Они кое о чем сообщают внимательному зрителю.

Остров богатых в океане нищеты показан очень маленьким. Относительно недавно в мировой футурологии было снято табу с концепта «золотого миллиарда». В соответствии с ним грядущее выстаивалось по модели – один миллиард богатых людей и среднего класса живет комфортно, остальные же бултыхаются в отбросах и выживают как получится. Жутковатая идея… настоящая антиутопия. Но теперь, в условиях мирового кризиса, очевидно, этот концепт признан недостаточно «оптимальным». В нынешних условиях к нему другое отношение: «золотой миллиард» был вовсе не антиутопией, он был утопией — ведь целому миллиарду разрешалось жить хорошо! Миллиард — многовато. Видимо, социологическая мысль каких-то высоких властных элит дошла до более радикального варианта: западный средний класс — за борт! Через некоторое время появилась идея «платинового миллиона». Уж хотя бы верхушка-то будет жить роскошно, когда все остальные начнут погружаться в нищенский быт.

Впрочем, искусственный рай на «Элизиуме», по внешнему виду своему не вмещает и миллиона. Возможно, кто-то там наверху обкатывает новую, еще более радикальную идею – «бриллиантовой тысячи». Но это уже технические частности.

Остров суперблагоденствия для суперверхушки в окружении мегабомжатника. И, разумеется, мегабомжатник должен быть отделен от «людей» максимально надежно. Американцы еще не рискуют говорить на языке кино об «окончательном решении» относительно испаноязычного «быдла» в духе наиболее радикальных литературных антиутопий (лишних в овраг и там порешить). У нас такое уже звучало, например, в повести Г. Прашкевича «Золотой миллиард»... Но суть — схожая. Осталось сделать всего шажок.

Идея равенства, левая, любимая до исступления в среде американских университетских интеллектуалов, показана как редкая чушь. Ну да, на ее стороне — хорошие люди, высоконравственные. Ну да, они в конце концов победили. Что дальше? Миллиарды ринулись пользоваться медицинской системой, рассчитанной на тысячу. Любой зритель, не относящийся к числу идиотов, сообразит, что ресурс системы иссякнет очень быстро. А дальше — что? Рай, состоящий из беленьких вилл в окружении зелененьких парков, моментально даст дуба под натиском желающих прописаться там на ПМЖ. Левые, борцы за социальную справедливость, поданы прекраснодушными кретинами...

Так что же, надо ли послать левых интеллектуалов подальше, выстроить Великую Американскую стену против Мексики и не пускать в усыхающий рай «нечистых» любой ценой, желательно, отстреливая их на большой дистанции? Да как бы не именно так…

Вывод, который сделает неглупый зритель, посмотрев картину, прямо противоречит ее сюжету, заканчивающемуся победой левых, революционеров.

Ну а теперь, пожалуй, самое важное. К чему было поднимать вопрос о социологическом смысле фантастического боевика? Зачем этот разговор на сайте православного журнала? Какое это имеет отношение к христианству?

Самое прямое.

Такие фильмы – четкий тест на «видение будущего». Футурологическая картинка, предназначенная для миллионов зрителей, строится на основе идей, которые звучат сегодня или прозвучали в самом недавнем прошлом. И вот вопрос вопросов: какое место займет вера и Церковь в мире «платинового миллиона»? Или, еще того яснее: где отведут место для христиан?

Присмотримся к острову благополучия.

Деловые вопросы там обсуждают на английском, в домашней или праздничной обстановке говорят по-французски, а в целом — безэтничны, безрелигиозны, бессовестны. Там веру, национальную принадлежность и все другие идентификационные ориентиры заменяет право на достаток. Богатство служит «кредо», условием гражданства и главной составляющей культуры.

«Наверху» для христиан мест нет.

Посмотрим, что «внизу». В колоссальном гетто для испаноязычных «морлоков».

А там обнаруживаются католические монахини. Притом для создателей фильма конфессиональная принадлежность вряд ли была сколько-нибудь важна. Монахини, притом явные христианки… какую роль они играют? Утешительницы. Те, кто заботятся о «малых сих», смотрительницы в детском приюте. И – чуть-чуть революционерки. Капельку. Это одна из них внушает главному герою мысль, что он когда-нибудь доберется до искусственного рая наверху и, возможно, совершит нечто великое…

Таким образом, христианству дали место рядом с левыми, рядом с нищими, рядом с бунтарями. С боку-припеку цивилизации и уж точно не на вершине мира.

Оно, может, и хорошо, что нас не ходят видеть по соседству с такой элитой – жестокосердной, корыстолюбивой, эгоистичной. Но…

Во-первых, зачем нам такая картина мира? Плохая, негодная картина мира, не стоит принимать ее даже в самом грубом приближении.

Во-вторых, зачем вообще нужно, чтобы кто-то решал, где мы, с кем мы, как мы живем? Бог дал нам свободную волю и право думать о своей жизни самостоятельно. А значит – право не впускать в свой ум чужие модели жизнеустройства, где нас уже «посчитали» и «упаковали» для дальнейшего употребления.