Предлагаем читателям мнения священнослужителей об инициативе Святейшего Патриарха Кирилла укреплять приходскую жизнь и развивать внебогослужебную деятельность Церкви, избегая литургической реформы.
Протоиерей
Евгений Палюлин,
настоятель храма Тихвинской иконы Божией Матери на пр.
Науки, Санкт-Петербург:
— Я убежден, что проблема непонимания церковнославянского языка — не столько проблема прихожан, сколько священников. Если прихожане говорят (и говорят часто), что богослужебный язык нашей Церкви они не всегда понимают, это свидетельствует, в первую очередь, о том, что люди стремятся узнать богослужение, искренне интересуются жизнью Церкви. Кроме того, это призывает священника к большей ответственности и усердию к просвещению — как собственному, так и паствы. Печальная картина — священник, не знающий языка Церкви и не могущий объяснить значение того или иного слова или текста! Если мы любим богослужения, то как мы можем не любить церковнославянский язык? Как можем быть невнимательными к просвещению прихожан? Да, непонятностей в церковнославянском много, и дело тут не только в отдельных словах и грамматических конструкциях. Взять, например глубочайшие по своему догматическому наполнению красивейшие службы Рождества Христова или Богоявления — смысловая нагрузка огромная, понять все и сразу вряд ли кто сможет. Но это не значит, что понимать не надо, не так ли? Наоборот: нужно изучать свой язык, помогать другим понять его красоту. Даже по истории своего возникновения, а создавался он именно для Церкви, церковнославянский язык неизмеримо глубже современного русского, он полнее и яснее передает смысл события.
А трудности в его понимании — это же одна из возможностей для проповеди, для лучшего знакомства с Церковью, с другими церковными дисциплинами, не только относящимися к лингвистике, но и к истории, догматике, богословию и т. д. Любая загадка языка интересна — почему не попытаться разрешить ее вместе с прихожанами? По своему опыту знаю, что люди очень живо откликаются на инициативы священника, и такая тема, как усвоение родного для Русской Церкви языка, не может не обязывать всех нас — и священников и прихожан — к проявлению такой инициативы. Кроме того, это еще одна возможность собрать людей вокруг храма, сделать жизнь прихода более активной, а участие в богослужении — более осознанным!
Мне кажется, нельзя бояться практики активного участия прихожан в богослужении. Не стоит доверять чтение на клиросе только и исключительно «людям в подрясниках» (кстати, это поможет и им быть ответственнее и внимательнее при чтении) — нужно привлекать к чтению и прихожан. Разумеется, при соответствующей подготовке, которую вполне можно вести на внебогослужебных встречах. И, я уверен, через некоторое время вы к своей радости обнаружите, что люди, знающие и любящие язык своей Церкви, не просто отрешенно стоят на службе, а стараются внимать каждому слову, постоянно обнаруживая что-то новое и прекрасное. Церковный язык способен подарить людям радость постоянной новизны.
Нужны нам внимательные и умные лица за богослужением? — Кровно необходимы! На мой взгляд, категорическое требование Предстоятеля Русской Церкви о внебогослужебных приходских встречах, посвященных, впрочем, не только изучению церковнославянского языка, но и другим темам, говорит нам о широчайших возможностях для христианского просвещения и воспитания. Впрочем, в нашем храме такие встречи уже давно проводятся, а скоро групп станет еще больше.
Протоиерей
Алексий Сорокин,
настоятель храма святого праведного Лазаря,
Вологда:
— Когда государство бьет тревогу, говоря о катастрофическом положении русского языка сегодня, когда языковеды, писатели, историки и все другие думающие по-русски люди буквально вопиют о необходимости спасения нашего литературного языка, мне думается, стоит говорить и о необходимости знакомства с самого раннего детства, со школы с языком Святой Руси. Мне часто приходится общаться с современными школьниками, не совсем или же совсем не церковными. Жалко русских детей, не чувствующих себя русскими! Детей, которые имеют представление о Руси, России и Православии по плоским шуткам советских комедий и по каким-то гадким, сальным интернетовским анекдотам!
А знакомство — я имею в виду хорошее, осознанное и качественное знакомство — с церковнославянским языком, я убежден, поможет нам вернуть русских детей в Россию. А то и в Святую Русь с ее подвижниками — древних времен и современных. Да и нас самих тоже.
На мой взгляд, это катастрофа, если мы не понимаем церковнославянский язык. А если и не хотим его понимать, то это уже не катастрофа, а трагедия. Мол, придти на службу, что-то там послушать (но не услышать), привести детей в храм (но не дать им возможности увидеть и услышать Христа и святых) — это что, осознанное наше христианство?! Ужас это, а не христианство!
Конечно, для того, чтобы человек стал христианином, требуются усилия — как его собственные, так и священника и всего прихода. Думаю, что приходская жизнь — это не только и не столько закупка-продажа свечей и выпечка просфор, а — устроение действительно братского общения людей. Такое общение возможно и необходимо — люди с радостью откликаются на добрые инициативы, идеи. Совместная деятельность по их осуществлению делает общину более крепкой и дружной — будь то различные паломнические поездки, велопробеги, обустройство родников, святых мест, встречи с деятелями культуры и т. п. Следовательно, и участие в богослужении такой дружной общины станет более осознанным. И родной для нашей Церкви язык позволит людям почувствовать свое родство с преподобным Сергием, Димитрием Донским, князем Владимиром, многими другими святыми — так мы, можно сказать, сможем благочестиво вместе с ними путешествовать и во времени, и в пространстве — ко Христу.
Я очень рад категорическому требованию Патриарха устраивать внебогослужебные встречи. Если это требование будет выполняться, мы можем надеяться на появление в храмах большего количества детей и молодежи. Которые уже не будут считать Святую Русь какой-то там непонятной сказкой.
Протоиерей
Владимир Воронцов,
настоятель храма в честь Владимирской иконы Божией
Матери, г. Северодвинск:
— Отказываться от церковнославянского языка мы не должны. Вопрос его понимания — это вопрос не только общей, но и духовной грамотности. Церковь не должна понижать свой уровень, в том числе интеллектуальный — она должна помочь возрождению культуры православной мысли. Я считаю, что на таких собраниях, о которых говорит Патриарх, имеет смысл разбирать богослужебные тексты. Будь то тексты утренних или вечерних молитв или канонов к Причастию, будь то тексты следующего церковного праздника — октоих, минеи, часослов, псалтирь — это, на мой взгляд, кладезь, сокровищница христианской мысли. Помочь молодому поколению, да и старшим тоже, узнать эту сокровищницу, черпать из нее знания, я думаю, мы можем и должны. Нельзя позволить, чтобы, имея все возможности для повышения образования, мы их не использовали. Мы и так уже потеряли несколько поколений в годы гонений, получили поколения, не знающих ничего о Боге и Его Церкви — давно пора заняться христианским образованием современных людей. Не думаю, что это будет очень сложным делом: люди хотят учиться жить в Церкви, понимать ее язык. Но благодарным это дело будет точно. И первыми нас поблагодарят дети и внуки, которые станут воспринимать Церковь всерьез.
Протоиерей
Владислав Нагорный,
клирик храма Святой Троицы с. Донское Ставропольской и
Невинномысской епархии:
— На днях я был в Великом Новгороде, видел иконы XI–XII веков, восхищался, молился перед ними. Глубина цвета, красок, мысли, любви! Нужны ли такие «старые» иконы, — вопрос, думается, риторический. «Старые» они, древние или же — вечные? Я вполне допускаю, что нужен в храмах и так называемый «новодел», но это новое всегда, подчеркиваю, всегда должно быть качественным, говорить о том, о чем говорят их древние предки. Мы не должны отказываться от доброго старого и от хорошего нового — иначе мы столкнемся с пошлой склонностью к какому-то «благочестивенькому кичу». То же касается и церковнославянского языка: отказаться от него — древнего языка Русской Церкви, — значит подвергнуть себя самих опасности опошления как языка богослужения, так и связанного с речью мышления. Лишить себя церковнославянского — это заговорить в скором времени на «чиста, короче, реальном православном» жаргоне, в чем мы вряд ли заинтересованы.
Так что мы должны быть благодарны активным, горячим прихожанам-мирянам, которые так помогают священникам в устроении приходской жизни. Искренняя помощь таких людей неоценима! Нас, священников, иногда можно упрекнуть (иногда и вполне справедливо!) в недостатке образования, нерадении, нерасторопности. Но даже самые образованные, работоспособные, гениальные организаторы из батюшек, особенно сельских священников, просто физически не в состоянии сделать все необходимое, что требуют различные предписания и циркуляры. Своими силами, без помощи прихожан, священник никогда не справится, мне кажется. Нужно соработничество, сотрудничество всех людей прихода: и мирян и священнослужителей.
Кстати, ревность прихожан способна во многом вдохновить священника, помочь, укрепить его. Вообще, внебогослужебная жизнь прихода всегда сказывается на самом богослужении: если прихожане — не чужие друг другу люди, видящиеся только за воскресной литургией и разговаривающие во время службы, а — люди, знающие, что они братья и сестры, то любое богослужение становится подлинным торжеством Православия.
Еще хочу сказать, что активность прихожан должна быть систематической, а не разовой, спорадической, «по указанию сверху». Здесь мы должны использовать то лучшее, что есть в системе светского образования. То есть, внебогослужебная жизнь прихода должна быть систематизирована — этому надо учиться, конечно. Но все возможности для успешной учебы у нас есть.
Почему Православие ру публикует только одну точку зрения - сторонников славянского - на проблему языка богослужения, и не публикует точку зрения сторонников русского языка?
За те 13 лет, которые я провёл на клиросе, я не встречал людей, которые хотели бы понимать язык церковной молитвы, прилагали к этому усилия и не получили бы от Отца Небесного помощи в этом.
Но люди, которые меня лично просили помочь научиться читать по церковно-славянски и при этом сами учили меня как нужно учить их, желаемого не достигли ни со мной, ни с другими. А, может, не желали, не алкали и не жаждали Правды Божией?
Конечно, качество чтения в храмах и монастырях часто неудовлетворительное, но те кто по-настоящему стремиться научиться - учатся вполне успешно. Благо, есть аудиозаписи - только ленивый не найдёт.
Не далее как сегодня я стояла на Литургии около динамика и из Апостола поняла только некоторые слова, хотя голос читающего был прекрасно слышен.
Если нет пока централизованного обучения, проблему дикции вполне можно решить и внутри приходов, причем очень просто: чтец кладет рядом с собой диктофон и записывает свое чтение. А потом слушает. Если это нельзя сделать на богослужении, можно дома записать. А потом найти в интернете упражнения для дикции и позаниматься самому.
Я сама так делала, поскольку работаю преподавателем и так же обязана внятно и четко произносить слова. Послушав запись своих лекций, я увидела, что целый ряд слов "съедаю", иногда "выпадают" целые словосочетания. Начала заниматься и следить за собой во время занятий, и все изменилось. Иногда достаточно чуть медленнее произнести слово, чтобы оно зазвучало внятно. Или сделать мгновенную паузу между словами. Так это в преподавании.
А насколько выше и ответственнее чтение в храме, где КАЖДОЕ, звучащее на богослужении слово ценно и спасительно, где нет ни одного пустого, праздного, бессмысленного текста! Как печально, когда глубокий смысл наших богослужебных текстов оказывается непонятым из-за небрежения чтеца.
А если серьёзно,то,будучи ещё чтецом в Храме,служил я со священиком,который,внимание(!),читал Евангелие на литургии лицом к прихожанам,т.е. я ему ставил аналой на солею-и все всё слышали отлично,даже глухие бабульки.Этот священик очень уважаемый,закончил СпДСеминарию и МДАкадемию,и он говорил,что по уставу богослужебному так все и должны вещать Евангелие,а не спиной к людям.
Теперь о церковнославянском языке-нет реформе!
В бытность свою когда я был мирянином я сам с помощью Божией выучил этот язык за 3-4 недели,было бы желание.
Ветки растут от ствола,а не наоборот.
И негоже стволу под каждую ветку подстраиваться!
Я также как и многие пришла в Храм не зная Церковно-славянского языка, и из всей службы понимала только "Господи помилуй" и "Слава ... И ныне.." . Но потом, ты начинаешь слышать и понимать церковный язык, а главное чувствовать его непередаваемую КРАСОТУ, НАПОЛНЕННОСТЬ (которая и тебя наполняет) и великий СМЫСЛ слов, которые современному русскому языку неподвластны.
Поэтому проблема (на мой горделивый грешный взгляд) не столько в понимании/не понимании церковного языка, сколько в желании/не желании людей посещать службы.
И, простите, кому тяжело понимать можно купить или найти в интернете Новый Завет на русском языке, и поверте, потом, услышав при чтении в Храме Нового Завета вы будете понимать и какая глава читается, и о чем. И всем будет легче, понятнее и без потерь.
Простите, если кого обидела.
Ратую за сохранение церковнославянского языка, но при исправлении самих богослужебных текстов, о необходимости которого говорил свт. Феофан Затворник. К сожалению, никоновская справа действительно во многом ухудшила и обеднила язык богослужения.
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Ищите прежде благодати для спасения души. В четверостишьи Тютчева слово Россия можно заменить словом Православие. Очищайте сердца ваши для принятия благодати, а не пытайтесь с необрезанными (неочищенными) сердцами понять и принять Истину. Мудрый человек в богослужении ищет сердцем Христа ( Истину-благодать), а не совсем мудрый пытается узнать, что значит "дондеже". Не достаточно ли нам понимать слова богослужения "Господи, помилуй"?
Протоиерей Евгений Палюлин:
"Я убежден, что проблема непонимания церковнославянского языка — не столько проблема прихожан, сколько священников."
Ну хоть кто-то сказал правду. "Проблема" с церковно-славянским языком, как и я думаю, выдумана и навязана самими священнослужителями, которые и детей своих учат английскому, а не богослужебному языку.
Попробуйте перевести на русский хотя бы две фразы:
"Воскрес Исус от гроба, якоже прорече" и
"Радуйся, невесто неневестная".
Перевести, конечно, можно, но с колоссальными потерями -- и в лаконичности, а главное, смысловыми. А ведь таких фраз множество.
Чем говорить на птичьем "компьютерном" языке (бренды, тренды, погуглить и т. п.), уж лучше постараться изучить то, что является корнями нашего родного.
и более понятным только
получив и читая постоянно сайт Православие ру
здесь ответы на все вопросы и объяснение древнеславянских непонятных
до этого текстов .
это наше наследие--древне славянский язык и мы--
простые люди христиане православные-
должны быть счастливы сохраняя
и изучая даже понемногу древний язык
-на котором говорили Апостолы Святые-
ученики ГОСПОДА ИИСУСА ХРИСТА истинного БОГА нашего....
в этом и есть понятие и радость--что мы Православные.
СЛАВА БОГУ ЗА ВСЕ!
р Б Людмила
В целом, это зависит от индивида, от его личной сосредоточенности и внимания (оно должна быть выше, чем в обычной жизни, где используется СЯ). Хотя желание возложить это на священнослужителей в рамках миссионерской работы понятно. Но все-таки решение этой проблемы только личное, без работы над собой она не решится.
В современных условиях (например, использование ограниченного объема СМС в телефоне) идет сокращение избыточной информации в СЯ. Например, слова "себя", "меня" в СМС пишут как "ся", "мя", что уже соответствует словам ЦСЯ. Это делает его ближе и понятнее. Но это только в некоторых словах.
При реформе (если она будет сделана) и подразумевает полное (неискаженное) перенесение информации ЦСЯ в СЯ (как это будет достигнуто здесь не обсуждается) следует ожидать общее удлинение (незначительное) всех церковных служб.
Данный факт может вызвать (по человеческой немощи) вторую реформу богослужебных текстов, когда длительность служб будут приводить к привычной длительности, но уже за счет выкидывания из нее информации, то есть, это приведет к деградации богослужения, что, конечно же, недопустимо.
"Она достаточно хорошо знает русский (провела ведь лет 7 в России в городе Дубна), разве что в устной речи имеет свои проблемы.
И церковно-славянский отчасти даётся так мимоходом. Конечно только поверхностно. Но если коренные русские говорят, что никак не могут вникать хотя-бы потихоньку, немножко в смысл этих слов - это странно."
Может, стоит задуматься, почему немцы относятся к церковнославянскому как к сокровищу, а у нас появляется желание от него отказаться?
Для внехрамовых верующих – проблемы тоже нет – они в храмах не бывают.
Для тех, кто пару раз в год забегает в храм – вполне достаточно грамотных шпаргалок – правда ведь?
Святейший совершенно правильно сделал, что проколол этот «пузырь»… Церковь еще не оправилась от сатанинского угара – нет смысла тратить время и силы на такие обсуждения…
Но часть вопроса все равно осталась:
Как заставить так «глаголать иконы зверины», находящиеся в каждом доме, чтобы поклоняющиеся им вместо того, чтобы направляться «в ад широкой поступью» ощутили бы присутствие Божие и увидели бы бездну своего греха.?!
Вот это – ВОПРОС?! Сантехник. 6.8.13
Выход простой - перед службой посмотреть, что будет читаться в интернете, например, на days.pravoslavie.ru, или в приложении для смартфона. Или кто-то из прихожан может напечатать на принтере листки с чтениями и именами святых, иже память ныне совершается, и выложить листы у свечного ящика.
Было бы желание, а решение найдётся. Помогай Господь!
Один знакомый преподаватель Нового Завета рассказывал, что по этой же причине он с трудом понимает чтение Апостола, буквально угадывая по отдельным словам, какое зачало читается в данный момент.
Замечательным образцом решения этой стороны проблемы понимания церковнославянского текста являются службы в Серетенском монастыре. Это единственное место в Москве, где понятно практически каждое слово, где на слух понятно даже содержание канонов! Почему бы централизованно, в епархиях, не организовать квалифицированное обучение чтецов чтению? На радио и телевидении этому учат, есть специальные упражнения для дикции. А в Церкви мы вынуждены слушать невнятное и/или торопливое чтение, обвиняя при этом в непонятности церковнославянский язык.