Грех как форма любви

Любовь – это причина существования всего творения и главный критерий его поведения и образа действий. Об этом нам говорит учение Апостола Павла в его известном «гимне» любви (1Кор. 13:1-13).

Тем не менее, любовь как поведенческий критерий связана не только с благочестивым поведением, но и с грехом. В действительности грех является некой формой любви. Он не может являться чем-то иным, поскольку любовь превыше всего.

Грех, безусловно, представляет собой искаженную форму любви. Эта искаженная любовь является противоположностью той формы любви, которая была открыта нам после вочеловечения Христа и действует по схеме: уничижение, переход и принятие (назначение). Грех становится формой некоего псевдоуничижения, которое неизбежно ведет к корыстному, негативному и разрушительному принятию. Человек в таком случае не расценивается как личность, но как «объект» для эксплуатации. Таким образом, между людьми не создается реального общения, поскольку «объект», в конце концов, раскрывает желание партнера использовать его и не хочет продолжения отношений. Так, в результате, греховное принятие другого человека обретает форму самопринятия, что ведет не к общению, а одиночеству. Это сосредоточение любви на самом человеке, то есть самолюбие, является не чем иным, как проявлением эгоизма. В то время как истинная любовь предполагает общение и обогащается посредством него, грех является, в сущности, асоциальными позицией и поведением.

Здесь необходимо отметить, что эгоизм в своем абсолютном проявлении, то есть, как было описано выше, полное отрицание других людей, встречается редко. Но когда это происходит, это может обернуться разрушением сущности человека и привести его к безумию. Но эгоизм, даже в своем крайнем проявлении, не может считаться полной противоположностью любви. Эгоизм противоречит любви до известных границ. Если бы дело обстояло иначе, это означало бы, что бытие эгоиста обернулось бы небытием. Невозможность гибели эгоиста кроется в самой сути этого эгоизма, который не перестает быть любовью, пусть и искаженной. Эти отголоски любви дают продолжение бытию.

Кара как результат любви

Тот факт, что кара является результатом любви, сложнее допустить, беря во внимание предыдущую точку зрения, что грех представляет собой особую форму любви. Главная трудность заключается в том, что в людском сознании понятие «кара» приняло устоявшуюся трактовку, основанную на идее карающего Бога. Такая точка зрения породила ересь и непонимание. Речь идет о ереси, так называемой «всеобщей реабилитации», убеждении, что в конечном итоге все грешники, в том числе и дьявол, получат оставление грехов и возвратятся к Богу. В основе подобных убеждений находится позиция, что суд Божий будет работать как некая судебная инстанция, где ад является неким страшным местом вечного наказания, в которое люди входят со скорбью и раскаянием. Иными словами, «всеобщая реабилитация» призвана снять противоречие между благостью и справедливостью Бога.

Непонимание понятия «кара» следует примерно такой же логике с тем лишь отличием, что ее источник находится в области человеческого опыта. Особенно сейчас, когда упразднена смертная казнь, многие люди не могут представить себе, что человек, который грешит в течение жизни, будет нести наказание вечно.

Приведенные выше воззрения на наказание отчасти справедливы. Часто в нашей Церкви с целью пастырского наставления людей учат подобному взгляду на ад. Вместе с этим нас учат, но с куда более слабым акцентом, что истинный ад – это жизнь, в которой человек разлучен с Богом.

Вся суть проблемы заключается в том, как человек понимает грех. Если это нарушение заповеди, то это означает, что человек находится в неких юридических отношениях с Богом, где ад – естественное последствие для грешника. Если же понимать грех как факт межличностных отношений, иными словами, как удар по любви, тогда наказание представляет собой внутреннее следствие греха, а не нечто, насаждаемое извне. В таком случае не Бог становится источником кары. Человека карает искажение любви, дарованной творению Богом. Причина этого искажения – само творение, которое, в случае человека, имеет возможность покаяться.

Это означает, что если наказание является платой за грехи, то человек принимает такое наказание. Тогда Бог не может рассматриваться как источник наказания, если только не ставить вопрос о том, почему Он сотворил людей так, что они сами себя наказывают, попирая любовь. Однако этот вопрос уводит эту тему в иную плоскость, и ответ на него в данный момент не является нашей целью.

Однако любовь как наказание, являющееся результатом ее искажения, оказывает не только отрицательное воздействие, но и положительное. Это связано со скорбями, дарованными человеку неослабевающей любовью Бога и в конечном итоге приводящими его к покаянию.

Рассмотрим эту тему более подробно на примере дьявола. Дьявол, желая стать равным Богу, дошел до такого оскорбления любви, что утратил общение не только с Богом, но и с другими лукавыми духами, что в конечном итоге привело его к такому трагическому одиночеству, которое отчуждает его от самой сути бытия. Иными словами, его существование лишено цели, а значит – глубоко трагично.

Эту трагичность дьявола отягощает еще и тот факт, что в поисках подтверждения смысла своего существования, он усиливает свою вредоносную деятельность, в то же время чувствуя, что, в конце концов, эти действия являются тщетными, поскольку любовь остается несокрушимой. Таким образом, дьявол оказывается в безнадежной ситуации. Он, как новый Сизиф, безуспешно пытается насытиться.

Но самым худшим для дьявола оказывается неиссякаемая любовь Бога, которая распространяется и на него, поскольку, несмотря ни на что, дьявол остается Божьим творением. Любовь Бога – это истинное проклятие для дьявола. Этому есть три объяснения. Во-первых, дьявол обязан своим существованием и сохранением своей жизни Тому, с Кем он сражается. Во-вторых, он чувствует тщетность своего мятежа против Бога. Это подтверждается тем, что Бог продолжает любить дьявола. Эта непрекращающаяся любовь Бога убедительно свидетельствует о том, что мятеж дьявола никоим образом не затронул Бога. Третье объяснение связано со вторым. Речь идет о том, что дьявол находится перед Богом в неоплатном долгу. Если бы Бог в качестве кары уменьшил свою любовь к дьяволу, дьявол чувствовал бы некое удовлетворение, поскольку получил бы за свое преступление определенное наказание, а значит, он в какой-то мере оплатил свой долг. Но тот факт, что Бог не лишил дьявола своей любви, делает его долг необратимым, напоминающим, по словам Святого Писания, пламя ада: «Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья» (Рим. 12:20).

Нечто подобное касается и ада, в который попадут грешники в последние времена. Прежде всего, нужно отметить, что ад не является чем-то относящимся к будущему. Он начинается уже в настоящем, поскольку ад создается грехом. Иначе известный вопрос, берущий начало в Ветхом Завете, остается без ответа: «Почему путь нечестивых благоуспешен?»” (Иер. 12:1), поскольку создается впечатление, что грех не является катастрофой по определению.

Ад, в котором существует грешник в своей земной жизни, соотносится со степенью попрания им идеалов любви. Наказание человека заключается в его неспособности к общению с другими людьми, с окружающей средой и с самим собой. Его одиночество подобно духовной смерти. И эта смерть будет пребывать с человеком все время, что он отказывается покаяться и вернуться в чертоги любви.

В последние времена грешники займут соответствующее место перед Богом в зависимости от того, какие отношения они имели с Ним в своей земной жизни. Насколько далеко они сами решат отстоять от Бога, настолько сильно и будет их наказание. Это наказание будет отягощаться и любовью Бога, которая никогда не отнимется от грешников.

В новой вечной жизни грешники не будут чувствовать, что с ними поступили несправедливо, поскольку они сами выберут, какое место займут перед Богом. Невозможным станет и покаяние, поскольку было бы бессмысленно внутренне измениться и одновременно остаться вдали от Бога. Конечно, это не значит, что не будет раскаяния. Однако это раскаяние не будет вести к покаянию, поскольку не будет связано с пересмотром поступков и их мотивов. Иными словами, грешники желали бы не совершать того, что уже было ими сделано, не отвергая, однако, мотивов, которые их на это сподвигли.