От полюса Северного до полюса Южного

Православный храм в Антарктиде

Самый южный православный храм на планете освятил недавно епископ Иаков (Тисленко) – правящий архиерей Нарьян-Марской епархии, самой северной в России. До того он уже освятил Северный полюс вкупе с Ледовитым океаном. Совершил с пограничниками дальний морской поход, освящая Севморпуть на всем его протяжении. Неудивительно, что именно его Патриарх Московский и всея Руси Кирилл благословил совершить в Антарктиде чин великого освящения единственной там православной церкви. Вернувшись с ледового континента, владыка Иаков рассказывает читателям портала «Православие.Ru», как всё происходило.

Вопреки расстоянию и стихии   

Многие считают, что Задирова спасло чудо. Однако он сам расставляет акценты иначе. Говорит, что никакая случайная куча снега ни спасет при падении с высоты в 800 метров. Сберегла его молитва матери. И то, что он не погиб, не просто чудо, а чудо маминой веры. Мать Петра Ивановича была дояркой с пятью классами образования, но человеком истинно верующим. Сына назвала по святцам, ближайший к его рождению день – Петра и Павла. Сама молилась Богу и его научила молиться.

Этот незаурядный человек в память о маме построил в родном селе под Оренбургом храм. Освятили его в честь Казанской иконы Божией Матери, как и прежнюю деревенскую церковь, разрушенную в советское время. А потом к Задирову обратились друзья-полярники с просьбой помочь построить православный храм в Антарктиде. В то время он уже давно работал в полярных широтах, возглавлял созданную по предложению Артура Чилингарова авиакомпанию по доставке грузов в Арктику и Антарктику – их сбрасывали на парашютах в те точки, где самолету порой просто невозможно сесть.

Храма, который позволяет людям жить полноценной духовной жизнью, в Антарктиде никогда не было. Потребность же в помощи Божией там не меньше, чем везде, а то и поболее. На скованном льдом и вечным холодом континенте трудно и опасно, за годы работы советских и российских экспедиций там навсегда остались около ста наших соотечественников. Их хоронили здесь же (в отличие от других стран, у нас не было судов, оборудованных для того, чтобы можно было увозить усопших на Большую землю). А отпеть отошедших ко Господу, поставить в память свечу было негде.

Храм не только место, куда можно прийти помолиться. Это еще и символ неразрывной связи с далекой Родиной, до которой 15 тысяч километров. Когда надолго уезжаешь за тридевять земель – а полярная смена длится год, – любая связь с отчим краем становится на вес золота. Уже даже просто вид церкви, колокольный звон наполняет радостью человеческие души.

Идею строительства в Антарктиде храма поддержал ныне покойный Патриарх Алексий II, он благословил начинание.

Срубили церковь на Алтае. Нижние венцы – из лиственницы, верхние – сибирский кедр. Материал прочный, морозоустойчивый. Над иконостасом трудились палехские художники. Уральские мастера-камнерезы выполнили из яшмы, агата и других полудрагоценных камней икону Николая Чудотворца. Колокола заказали члены семьи Муравьевых-Апостолов, потомки декабриста. Но встал трудный вопрос: как перевезти храм в Антарктиду, на другой край Земли? Это ведь сооружение высотой 15 метров. Да еще шесть колоколов, иконы, необходимая церковная утварь. Посоветовали обратиться к Сергею Лаппо, директору Института океанологии. Говорили: «Он верующий, он поможет». Академик Лаппо откликнулся мгновенно, согласился перевезти храм на экспедиционном судне. Церковь разобрали, промаркировав каждое бревно, на большегрузных автомобилях доставили в Калининград и погрузили на судно.

Путь до шестого континента должен был занять два месяца. Однако прежде предстояло разрешить еще одну проблему: как оформить таможню, каков статус храма, кому он принадлежит? И тогда Святейший выпустил указ, по которому антарктический храм является Патриаршим подворьем Троице-Сергиевой Лавры и окормляется ее монахами. Возможно, потому Патриарх и изменил свое первоначальное решение освятить церковь во имя святителя Николая, покровителя мореходов и первопроходцев, а благословил быть ей в честь Живоначальной Троицы. А поскольку храм – Патриаршее подворье, то и подчиняется непосредственно патриарху – священноархимандриту Свято-Троицкой Лавры.

Возвели церковь на прибрежной скале возле научной станции «Беллинсгаузен», которая располагается на острове Ватерлоо (на Западе его именуют Кинг Джордж). Православная свеча молитвы видна издалека. Остров – самый интернациональный в Антарктиде. Кроме российской, там еще действуют научно-исследовательские станции Чили, Аргентины, Китая, Уругвая, Южной Кореи, Перу, Бразилии и Польши. У чилийцев есть часовня. Но это – два сваренных металлических контейнера. А наш храм – из бревен, всё по-настоящему, кресты сияют, звонят колокола, регулярно совершаются службы.

Ветра в 30 метров в секунду здесь не редкость. Храм может выдержать шквалы скоростью до 45 метров в секунду.

Русский храм – самое красивое строение в Антарктиде и единственное деревянное. Однако никто прежде таким капитальным строительством на континенте не занимался. Поначалу было непонятно, как поведет себя церковь при постоянных ветрах, которые достигают ураганной силы. Для устойчивости разработали мощный монолитный фундамент, к которому крепятся стальные цепи, натянутые внутри церкви до самого верха. Ветра в 30 метров в секунду здесь не редкость. Храм может выдержать шквалы скоростью до 45 метров в секунду.

Так не бывает, но так произошло

Епископ Иаков: «Ваше Святейшество, Ваше благословение выполнено — великое освящение антарктического храма совершено!»

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл поставил передо мной практически невыполнимую задачу: совершить великое освящение антарктического храма, приуроченное к 10-летию проведения там первой службы, а уже через три дня быть у него с докладом. Быстрее всего из Москвы до Антарктиды добираться через Пунта-Аренас – ближайший пункт сообщения с континентом белого безмолвия воздушным и морским путем. Перелет до самого южного города Чили занимает чуть более 25 часов – нам предстояло лететь не специальным бортом, а регулярными рейсами, с пересадками. Оттуда до российской станции «Беллинсгаузен» еще два с половиной часа. Казалось бы, времени вполне достаточно. Однако не так просто допускает к себе Антарктида. Как не просто и отпускает потом с миром. Небо почти всё время затянуто облаками, ветра, снежные бури. Летной погоды приходится ожидать подолгу. Когда в 2003 году устанавливали крест на месте, выбранном под строительство церкви, не могли вылететь две недели. Не случайно бывалые полярники отправляются в путь, подстраховываясь по времени: погода в Антарктике непредсказуема.

Поначалу у меня была мысль обратиться к Патриарху: «Ваше Святейшество, поставленные сроки нереальны!» Однако посоветовался с «полярником всея Руси» Артуром Чилингаровым, и мы решили, что прежде всего все-таки надо сделать дело, освятить храм. А уж потом, если начнутся непреодолимые дорожные сложности, Патриарх должен получить нашу телеграмму: «Благословение выполнено!» Что значат наши предположения, пусть даже основанные на моем личном опыте двух антарктических экспедиций? – Все в руках Божиих. Надо верить и молиться. А Он устроит, как должно. В конечном итоге и в Антарктиду, и обратно наша экспедиционная группа добралась в рекордно короткие сроки. Так не бывает, но так случилось.

Закономерен вопрос: если храм в Антарктиде действует уже десять лет, то почему лишь теперь прошло его великое освящение? Тому есть ряд причин.

Малое освящение было совершено наместником Троице-Сергиевой Лавры епископом Феогностом сразу же по завершении строительства церкви. В первой службе в новой церкви принимал участие и я, тогда иеродиакон. Зимовать с полярниками остался иеромонах Каллистрат. Он провел там в общей сложности две зимовки. Четыре месяца тому назад он был хиротонисан в епископа, занимается устроением Горноалтайской епархии. Священники, как правило из числа братии Лавры, сменяют друг друга на «Беллинсгаузене» ежегодно. Делят с полярниками трудности и невзгоды, наравне выполняют все необходимые на станции работы, несут пасторские обязанности: совершают богослужения, воцерковляют людей, молятся за них, исповедуют, причащают. Службы в храме совершаются по воскресным дням и в праздники, но открыт он всегда. Любой полярник в свободное от вахт время может прийти сюда, помолиться, поставить свою свечу перед иконой.

Освящение престола

Православный антарктический приход живет полноценной жизнью. И совершенное после строительства церкви малое освящение, по сути, являлось преуготовлением к великому освящению. Но все-таки предварительно необходимо было проверить, устоит ли деревянная постройка под натиском бурь, как поведет себя древесина, не окажутся ли для нее губительными чрезвычайно сложные антарктические условия.

Сложности возникли. Ветра здесь такой силы, что снег и дождь – а осадки выпадают почти каждый день – идут не сверху, а их несет горизонтально, буквально вбивая в бревенчатые стены. Потребовалось разработать технологию сохранения строения. И сейчас всё нормально, церковь в хорошем состоянии.

На пятилетие храма должен был прилететь Патриарх Алексий II во главе большой группы священнослужителей. Наверное, совершилось бы и великое освящение. Но на всё воля Божия. Внезапная кончина Святейшего изменила все планы. До полярной антарктической станции «Беллинсгаузен» тогда самостоятельно добрались только трое священнослужителей из Лавры. Одним из них был я.

Сейчас, в 2014 году, экспедицию полностью обеспечила компания «РусГидро». Руководители энергетического холдинга Евгений Дод и Михаил Мантров, которых я знаю достаточно давно, выразили готовность поддержать важную и очень ответственную миссию. В штаб-квартире Русского географического общества был совершен напутственный молебен. И, испросив помощи Божией, – в дальний путь.

В благих делах неминуемы испытания, и к этому надо быть готовым. Когда дважды зимовавший в Антарктиде отец Каллистрат летел туда в 2009 году, на пятилетие храма, загорелся двигатель рейсового самолета, пришлось экстренно садиться в Венесуэле. А раньше был такой случай. Священники из Троице-Сергиевой Лавры, которым предстояло поставить крест на месте, определенном для возведения церкви, чуть было не лишились облачения. «На Соловках ведь в простынях служили. И мы обойдемся: купим в магазине, пришьем кресты – и нормально», – решили монахи. Однако этого не потребовалось. Пока ждали на Огненной Земле вылета в Антарктиду, успели доставить потерявшийся багаж. Примерно то же произошло и с нашей группой сейчас. Когда мы прилетели в Пунта-Аренас, выяснилось, что наши чемоданы странствуют по миру. Предвидя такую возможность, самое необходимое я взял с собой, в том числе облачение, святое миро, частицы мощей, просфоры. Если бы даже чемоданы не нашлись, всё равно можно было совершить великое освящение. Но слава Богу, в ночь перед вылетом на шестой континент они прибыли.

Самое главное – нам благоприятствовала погода. В Пунта-Аренас мы прилетели вечером, а рано утром поступила команда: небо открывается, срочно вылетаем на Кинг Джордж.

Холодный рай

Вышли из самолета – солнце сияет во всё небо. И такая красота вокруг! Я благословил хор запеть «Земле Русская»

Прилетели. Солнце здесь в это время появляется крайне редко, антарктическое лето понятие достаточно условное. А тут вышли из самолета – сияет во всё небо. И такая красота вокруг! Я благословил хор запеть «Земле Русская». Проникновенные, трогательные минуты. Хор замечательный. Квартет, все прошли лаврскую школу церковного пения, которая дает настоящий уровень. Так получилось, что на пути к храму их певческому мастерству аплодировал весь аэропорт Сантьяго. Из Москвы хор вылетел на сутки раньше нас. И часов на пятнадцать задержался в Сантьяго в ожидании стыковочного рейса. Ну, а настоящие певцы не могут долго без песни. Коротая время на лавочках возле служебного входа, они затянули «Однозвучно звенит колокольчик». Просто для себя, для души. Но когда песня закончилась, аплодировали все три этажа аэропорта. Пришлось давать импровизированный концерт. Звучали «Степь да степь кругом», «Двенадцать разбойников», «Во кузнице». Так далекий Сантьяго услышал русские народные песни и оценил их по достоинству.

Что надо сделать, оказавшись в Антарктиде летом? Первым делом, конечно же, искупаться в Южном океане. Когда еще выдастся такая возможность?! Тем более что я окунался в его студеные воды, где странствуют айсберги, и десять лет назад, и на пятилетие храма. Пошли на побережье к проливу Дрейка. Лежбище морских слонов, котиков и тюленей, пингвины. Кружат поморники, буревестники, голубоглазые бакланы. Живая природа в Антарктиде поражает. Звери и птицы не боятся человека. Всё это напоминает пребывание первого человека в раю. Только здесь рай холодный.

Первый тюлень, увиденный нами на берегу, оказался морским леопардом. Страшное создание: взрослая особь достигает четырех с половиной метров. Приплюснутая голова выглядит почти как у пресмыкающихся. Острейшие зубы – просто что-то невероятное, настоящая пила. Свое название зверь получил из-за пятнистой шкуры и весьма хищного поведения. Он охотится на других тюленей и пингвинов, но случается, что нападает и на аквалангистов, принимая их за тюленей. Мы, конечно, искупались, не забывая о леопарде.

В Антарктиде необычные цвета неба, снега, льда. Очень красивы закаты, рассветы. Конечно, когда погода позволяет ими любоваться, но такие дни случаются не часто. Для тех, кто был на южном континенте впервые, удалось организовать рыбалку с лодки. Думаю, она запомнится ее участникам надолго. Рыба клевала одна за одной. Обычно здесь ее ловят без наживки. Часа за полтора наловили большую бочку. А рядом кружили пингвины. Выпрыгивали из воды, ныряли и словно летали в прозрачной водной толще.

Иордань – весь океан

После молебна и освящения флагов

Идиллия длилась недолго. Всё застлали низкие облака, повалил снег, не на шутку разыгрался ветер. Домики научно-исследовательской станции дрожали под напором стихии. Но молебен у флагштока, в котором участвовали все свободные от вахты полярники, совершили. Освятили флаги Русского географического общества и РусГидро. Вечером – всенощная, приуготовление к великому освящению. В деревянном теплом храме под завывание бьющей в стены бури молитвы звучали особенно проникновенно. Удивительное чувство близости Бога.

Погода не изменилась и во время великого освящения церкви. Чин весьма продолжительный. Начинается он предуготовительной службой, малой вечерней и всенощным бдением накануне и продолжается рано утром водосвятным молебном. Затем – собственно освящение (около часа), крестный ход и литургия.

Усматриваю особый смысл в том, что именно святой Владимир (владеющий миром) стал освящающим началом вечного устроения русского храма в Антарктиде

Из Москвы я привез частицы мощей новомученика иерея Владимира Четверина, убиенного за веру в 1918-м, в годину богоборческой смуты, объявшей наше Отечество. Усматриваю особый смысл в том, что именно святой Владимир (владеющий миром) стал освящающим началом вечного устроения русского храма в Антарктиде, открытой российскими мореплавателями Беллинсгаузеном и Лазаревым в 1820 году. Наверное, символично и то, что великое освящение храма на южном континенте совершил самый северный епископ Русской Православной Церкви. Ведь вселенская миссия Святой Руси – свидетельствовать всему миру о Боге и содействовать спасению человеческих душ – от полюса до полюса.

По окончании великого освящения ко мне обратился полярник Георгий с просьбой о крещении. Это уже не первое крещение в Антарктиде. Первым, сразу после того как в 2004 году построили храм, крестился Олег Сахаров, начальник станции «Беллинсгаузен». Однако есть сложности: весь день Георгий занят. Он повар, с утра должен быть на камбузе, а подменить его некем: на станции все при деле. Так что окрестить полярника можно было либо поздно вечером, либо рано утром – в специальной емкости, установленной рядом с баней, эдакой рукотворной антарктической Иордани, в которой на праздник Крещения окунаются православные полярники. Лучше всего, конечно, крестить в океане. Все-таки таинство крещения уместнее совершить не в ночной тьме, а празднично, в озарении дня, в присутствии всех живущих на станции. Но всё зависело от погоды, позволит ли она. Решил положиться на Божию волю.

В 3 часа утра (или ночи?) я был в храме. Зажег свечи, облачился. В 3:30, как и определили накануне, пришел Георгий. Начали литургию. И вдруг вижу в окошко, что появляется плотный зеленоватый свет, а потом он переходит в аквамарин, всё усиливаясь. И я понимаю: это солнце выкрашивает предрассветный небосвод необыкновенными красками, а значит, облачность ушла.

Когда служба закончилась и мы вышли из храма, на небе не было ни облачка. Полный штиль, сверкает солнце, искрится океан. Просто дивное состояние природы. Значит, получится окрестить Георгия в океане.

Рядом с небольшим айсбергом я трижды погрузил Георгия в ледяные воды – во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа.

Таинство начали в кают-компании станции. Потом вышли на лодке в бухту. Рядом с небольшим айсбергом я трижды погрузил Георгия в ледяные воды – во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Новокрещенный в лодке, мы облекаем его в белые одежды – ими служит простыня. Положено сразу по крещении совершать троекратное хождение вокруг купели с пением «Во Христа крестистеся, во Христа облекостеся!» Но тут купель – океан. Решение пришло само собой. Трижды делаем круг вокруг «нашего» айсберга. Как всё возвышенно и исполнено веры! Думаю, уверен – такое крещение было в Антарктиде впервые. Самое точное ощущение тех минут – благодать. Большего тут не скажешь.

Пока шло крещение, на станцию летел самолет. Командир воздушного судна – опытный чилийский летчик – привел свою крылатую машину на Кинг Джордж. Взлетать уже проще. Времени буквально считанные минуты. Бегом к машинам – и в 7:30 взлет. Курс на Север. Пунта-Аренас, оттуда – на аэродром Сантьяго и далее. На ожидание не потратили ни дня. И в урочный день участники экспедиции доложили Святейшему Патриарху о том, что его благословение выполнено: великое освящение антарктического храма совершено.

К слову, после нашего отбытия – сильнейшие ветры, штормы бушевали долго…

Связующая нить Православия

ЗФИ, как для краткости называем архипелаг, входит в состав нашей Нарьян-Марской епархии. Церковь, построенную там на территории пограничной заставы ««Нагурское», я освятил в августе 2012 года во имя Николая Чудотворца. Так начался масштабный проект «Русская Арктика», получивший статус Патриаршего. И вот географические рамки проекта расширились до православной Антарктики.