Часть 1. Плащаница или Мандилион?

Части 2, 3, 4

Туринская плащаница

Туринская Плащаница представляет собой кусок древнего льняного полотна размером 4,37 x 1,11 метра. На ткани имеются два образа обнаженного мужского тела во весь рост, расположенные симметрично друг к другу голова к голове. На одной половине Плащаницы – образ мужчины со сложенными впереди руками и ровно лежащими ногами; на другой половине – то же тело со спины. Изображение на Плащанице одного цвета: желтовато-коричневое. Можно различить черты лица, бороду, волосы, губы, пальцы. На Плащанице имеются следы крови, текшей из многочисленных ран: следы кровоподтеков на голове, следы от гвоздей в запястьях и в ступнях ног, следы от ударов бичей на груди, спине и ногах, большое кровавое пятно от раны в правом боку.

За точность совпадения характерных ран на теле изображенного на Плащанице человека и целый ряд уникальных исторических фактов, соотносимых с евангельским повествованием о Страстях Иисуса Христа, Плащаницу называют Пятым Евангелием.

Плащаница хранится в Турине в соборе Сан Джованни Батиста (святого Иоанна Крестителя) в приделе, называемом «Королевская церковь», где сбоку от главного престола находится черный мраморный престол на ступенчатом постаменте. Эту часть алтаря называют «Гробницей» (Sepolcro). Вокруг престола – золотые херувимы, а над ними – ниша, отгороженная двойной решеткой. За прутьями решеток видна раскрашенная крышка деревянного престола. Под ней находится массивный железный сундук, заделанный в асбест и запертый на три замка. Ключи хранятся у разных лиц, и только с их общего согласия можно получить доступ к находящемуся внутри него деревянному ковчегу в серебряном окладе, украшенному медальонами с изображениями страданий Христа. В этом ковчеге и покоится величайшая святыня христиан – Плащаница. Она уложена на бархатном основании и обернута красным шелком. По преданию, в нее при погребении было завернуто тело Иисуса Христа после снятия со Креста.

***

Жители Москвы и гости столицы, оказавшись душным летним днем на Большой Лубянке, могут через зеленые ворота в беленой кирпичной стене войти прямо в «рай» – маленький оазис в знойной каменной пустыне гигантского мегаполиса. Прохладный воздух, зеленые кипарисы, стройные березки, розарий с цветами в человеческий рост, журчащий ручеек чистой воды, сбегающий с горки в маленький прудик с рыбками и черепашками… Но главное – это белый православный храм, который занимает почти все пространство небольшого дворика Сретенского мужского монастыря.

Московский ставропигиальный Сретенский монастырь. Фото: Михаил Родионов / Православие.Ru

После ада раскаленных московских улиц, окутанных клубами ядовитых выхлопных газов, здесь действительно чувствуешь себя как в филиале рая на земле. Тихо, спокойно. Даже дышится легче, вольготнее, хотя за невысокой стеной гудит и шумит забитая автомобилями улица. Для страждущей души этот дворик с Божиим храмом в центре – словно овеществленный образ Небесного Иерусалима, который Ангел Божий в духе когда-то показал Иоанну Богослову на острове Патмос. Город тот имел славу Божию, и в нем был «Агнец как бы закланный», Которому все поют новую песнь, говоря: достоин Агнец закланный принять честь и славу и благословение, ибо Он «был заклан и кровию Своею искупил нас Богу…»

Об Агнце, как апостол называет Иисуса Христа, разговор зашел не случайно. Если не полениться, зайти в монастырский храм и спуститься в крипту (подвальное помещение), то попадешь в рукотворную двухкамерную «пещеру». В первой ярко освещенной части вас встретит обычный, хотя и высокий, иконный образ ангела в полный рост и икона Воскресения Христова. Но вступив в узкий входной проем, ведущий вглубь «пещеры», вы увидите нечто необычное.

В полумраке за висящими широким полукружием горящими лампадами вашему взору откроется длинное, почти во всю стену, едва угадываемое изображение человека в багрово-коричневатых тонах с двумя продольными полосами бурых подпалин. Вглядевшись в него, вы с удивлением воскликните: «Да это же Туринская Плащаница!» – и будете правы. Более того, пройдя внутрь и обернувшись на противоположную стену, вы увидите тот же образ, но четкий, яркий, хотя и черно-белый, развернутый по вертикали, и обнаружите на нем то знаменитое изображение лежащего со скрещенными руками человека с ясными благородными чертами лица, которое в 1898 году увидел на своей фотопластине итальянский адвокат и любитель-фотограф Секондо Пиа. Именно он первый в мире сфотографировал погребальную Плащаницу Христа, которую в тот год экспонировали на выставке сакрального искусства в Турине, где Плащаница была представлена в качестве «плохо сохранившегося полотна древних христианских художников» (так было указано в каталоге). Именно он обнаружил, что странный отпечаток на полотне – негативное изображение, а на своей фотопластине он первый из людей увидел его позитив. Подтеки крови, выглядевшие белыми (и потому плохо различимые на Плащанице) на фотопластине стали темными. С. Пиа различил раны на голове, руках, спине, груди и ногах, которые ясно говорили о мучениях, перенесенных человеком, отпечатленном на полотне. Однако кто мог сделать фотографию на ткани, если и не в I веке, то хотя бы в XIV-м, когда о Плащанице стало известно по достоверным историческим документам? Тогда-то, в 1898 году, и разгорелись первые научные и иные страсти по Плащанице, которые не утихают до сих пор. Сначала медики, а потом и представители других научных дисциплин подключились к изучению древнего полотна.

В 1997 году точную копию Туринской Плащаницы (всего таких копий в мире пять) известный американский ученый и синдолог Джон Джексон передал в Российский центр по изучению Плащаницы, в котором трудятся искусствоведы, биохимики, физики, математики и другие ученые. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II 7 октября 1997 года в московском Сретенском монастыре освятил изображение Плащаницы как Нерукотворный образ Спасителя.

«Так давно уже доказано, что это средневековая подделка! – возразит осведомленный читатель. – Еще в 1988 году радиоуглеродный анализ показал, что возраст ткани Плащаницы не старше XIII века».

Рэй Роджерс: «Наши исследования были неточными, и результаты радиоуглеродного анализа можно считать ложными».

Не спешите. Во-первых, сразу же после объявления результатов и позже выдвигались веские научные аргументы в пользу того, что результаты анализа ошибочны; во-вторых, эта датировка противоречит всем остальным экспертным оценкам и историческим сведениям (о чем мы скажем ниже); в-третьих, в 2004 году химик Рэй Роджерс, участник самого масштабного проекта по исследованию Туринской Плащаницы в 1978 году, опубликовал научную статью с опровержением датировки, сделанной радиоуглеродным методом. В 2005 он дал видеоинтервью каналу «Discovery», в котором сказал: «Надо признать, что мы не учитывали, что современная Туринская Плащаница состоит из разных материалов, относящихся к разным эпохам. Наши исследования были неточными, и результаты радиоуглеродного анализа можно считать ложными».

Туринской Плащанице посвящена обширная научная литература в сотни наименований. Ученых, занимающихся ее изучением, называют «синдологами» (от синдон – плащаница). За всю историю этих исследований (а им уже более 100 лет) заявления о том, что «вновь открытые данные» свидетельствует о ее поддельности, делались неоднократно, но с той же регулярностью и опровергались. А потому до сих пор мир делится на тех, кто твердо убежден, что Туринская Плащаница представляет собой подлинные погребальные пелены Иисуса Христа; тех, кто уверен, что это всего лишь средневековая подделка, и тех, кто не знает, куда им примкнуть. Вот для них-то в основном и будет наш рассказ.

Начнем с начала, то есть с истории Плащаницы. Наиболее разработанную гипотезу ее исторического пути от погребальной пещеры Христа близ Голгофы до Турина изложил известный ученый-синдолог Ян Вильсон (Wilson Ian. The Turin Shroud. London: Penguin Books Ltd., 1979). Критический анализ различных версий, связанных с историей Плащаницы, сделал в своей книге отечественный историк, профессор кафедры Всеобщей истории и кафедры Систематического богословия и патрологии ПСТГУ Борис Алексеевич Филиппов (Филиппов Б.А. Свидетельница Воскресения. Екатеринбург, 2004). В своем изложении мы будем в основном опираться на эту работу, дополнив ее рассказ другими сведениями и версиями событий.

Сопоставляя исторические данные об изображениях Иисуса, пользующихся славой нерукотворных (Плащаница, Сударион, Мандилион), Ян Вильсон пришел к выводу, что во всех случаях речь шла об одной и той же ткани. Объяснить это можно тем, что на протяжении целых исторических эпох внешний вид демонстрируемого изображения трансформировался: ткань по-разному складывали, показывали в сложенном или развернутом виде и т.п. Теперь пришло время рассказать обо всем по порядку и обстоятельно.

1. Погребальные пелены Иисуса Христа в Новом Завете

Все четыре евангелиста сообщают нам о плащанице, в которую при погребении был завернут Иисус Христос. Так, Матфей пишет: «Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса; он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело. И, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею (σινδόνι) и положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился» (Мф. 27: 57–60. См. также: Мк. 15: 43–46; Лк. 23: 50–53; Ин. 19: 38–40).

В своем повествовании евангелисты использовали два термина: плащаница (σινδόν, синдон) (см.: Мф. 27: 59; Мк. 15: 46; Лк. 23: 53) и пелены (ỏθόνια, от ỏθόνιον – «отонион») (см.: Лк. 24: 12; Ин. 19: 40, 20: 5–7). Иоанн добавляет, что когда после воскресения Христа апостолы вошли в погребальную пещеру, то увидели там «пелены (ỏθόνια) лежащие и плат (σουδάριον – сударион; ц.-сл.: судáрь), который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте» (Ин. 20: 6–7).

В евангельском эпизоде воскрешения Лазаря употребляется еще один термин: «кейриа» (κειρία) – погребальные пелены («И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами (κειρίαις – ц.сл.: «укроем»), и лице его обвязано было платком (σουδαρίω, сударионом). Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет» – Ин. 11: 44).

Отметим, что «кейриа» обвивали руки, ноги и, очевидно, тело умершего длинной лентой, как это и показано на иконах Воскрешения Лазаря. Неслучайно Спаситель просит «развязать» Лазаря, а не снять с него полотно. Напротив, плащаница – это кусок льняной ткани, который может служить покрывалом. Именно в этом значении термин «синдон» употребил евангелист Марк, говоря об одежде живого человека: «Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало (σινδόνα, синдон), следовал за Ним; и воины схватили его» (Мк. 14: 51).

По свидетельству специалистов, взаимозамена терминов синдон и отонион закономерна, так как оба они в древности употреблялись на Востоке для обозначения тонкого льняного полотна. О Сударионе Господа будет еще подробно сказано в своем месте.

2. Ранние известия о Плащанице

Предполагается, что после воскресения Христа Его ученики были вынуждены спрятать оставшиеся в гробнице Сударь и Плащаницу. Дело в том, что у древних евреев все, что соприкасалось с мертвым телом, считалось ритуально нечистым и подлежало уничтожению. Кроме того, Закон Моисея прямо запрещал создавать любые изображения (см.: Исх. 20: 4), а значит, и хранить их.

В древней мозарабской литургии говорится: Петр и Иоанн «увидели на пеленах ясные следы», оставленные воскресшим Христом.

В «Армянской хронике» и «Истории Грузии», содержащих писания святой Нины (276–340), сказано, что «это почитаемое полотно (Плащаницу. – В.Н.) забрал Петр и сохранил у себя».

Погребальная Плащаница Христа была известна христианам с древности, но многие упоминавшие о ней святые отцы IV–XI веков как на Западе, так и на христианском Востоке (от Амвросия Медиоланского до Симеона Нового Богослова) сами ее не видели.

С другой стороны, есть свидетельства (например, в апокрифическом послании святого Епифания Кипрского епископу Иоанну Иерусалимскому, 393 г.) о том, что на Востоке в конце IV века почиталось изображение Христа на длинном полотне, которое находилось в Иерусалиме или его окрестностях.

Что касается иконографии, то до середины III века Иисуса Христа изображали в виде молодого, коротковолосого и безбородого пастыря (например, в римских катакомбах). Но в середине этого века на фреске в катакомбах Аврелиана появляется изображение Христа с бородой, и с этого времени новый образ Спасителя быстро вытесняет предыдущие типы.

А с конца III – начала IV веков на христианском Востоке распространяются сведения о существовании в Эдессе подлинного изображения Христа.

3. Нерукотворный образ Христа из Эдессы

Плащаница или Нерукотворный Спас?

Перенесение из Едессы в Константинополь Нерукотворенного Образа Господа Иисуса Христа

Как рассказывает Евсевий Кесарийский в «Истории Церкви» (325), с 13 по 50 год от Р.Х. Эдессой правил Абгар V (в русской традиции – Авгарь), страдавший тяжелыми болезнями. Прослышав о чудесах Христа, он отправил Ему письмо с приглашением посетить Эдессу. Христос в ответном письме обещал позже прислать ему Своего ученика. После смерти и Вознесения Учителя ученики прислали в Эдессу апостола Фаддея, который исцелил Авгаря и обратил его и всех жителей в христианство. В других источниках указывается, что Фаддей принес с собой Плащаницу Христа, при виде которой Авгарь и исцелился.

Евагрий Схоластик (536–600) в «Церковной истории» приводит другую версию, согласно которой посланец Авгаря, выполняя поручение своего царя, пытался написать портрет Христа, но не смог этого сделать. Тогда Христос приложил к Своему лику платок, и на нем отобразился Его образ – известный как «Спас Нерукотворный». Евагрий использует два термина: Αχειροποίητος («не-руками-сделанный») и Мандилион (Μανδύλιον – от греч. μανδύας – «платок, убрус, плащ»).

Ученики Христа сложили Плащаницу так компактно, что видимым оставался только лик, – так Плащаница стала Мандилионом.

Вильсон объясняет происхождение предания о платке с одним лишь ликом Христа тем, что ученики сложили Плащаницу так компактно (см. рис. 1), что видимым оставался только лик (исследования Плащаницы в 1978 году подтвердили наличие таких складок). Царские мастера изготовили для сложенной Плащаницы драгоценный решетчатый футляр (см. рис. 2). Так Плащаница стала Мандилионом и послужила первообразом для иконографического типа «Спас Нерукотворный». Поскольку на Плащанице отображен фотографический негатив, который скрадывает следы крови и ран, то все, кто копировали с нее лик Спасителя, рисовали живого Христа без следов мучений.

Рис. 1. Способ сложения Плащаницы, в результате которого видимым остается, только лицо Распятого. (Из книги Яна Вильсона, 1979).

После смерти Авгаря V в Эдессе наступила языческая реакция, и христианская община была уничтожена, а Плащаница (или Мандилион) была замурована в нише в городской стене над западными воротами города. Как пишет Евагрий, в 525 году (уже при византийском владычестве) нерукотворное (αχειροποίητος, acheiropoietes) изображение Христа в форме Мандилиона (одного лика Христа) было обнаружено при восстановлении городских стен Эдессы (заметим, что как раз начиная с VI века широко распространяются изображения головы Христа, напоминающие Мандилион). А во время осады Эдессы персами в 544 году Мандилион вынесли в ряды защитников, и враги прекратили войну.

Современники знали, что Мандилион не платок, а Плащаница.

Рис. 2. .Иллюстрация гипотезы Яна Вильсона о том, как сложенную ткань Плаща-ницы укрепили на раме и накрыли окладом с решетчатым орнаментом. (Из книги Вильсона, 1979).

В Эдессе Мандилион хранился в кафедральном соборе Святой Софии, и его дважды в году в торжественной процессии выносили из храма. «Никому не позволялось приближаться к святому изображению, смотреть на него и тем более касаться его губами… Только архиепископу дозволялось приближаться к святому Божественному образу», – сказано в византийском документе X века об этом церемониале (отметим для себя эту особенность: то же самое мы позже найдем у ордена тамплиеров).

Рис. 3. Иконы, на которых изображен Мандилион все однотипны, что указывает на воспроизведение одного исходного образа (Из книги Вильсона, 1979).

Мандилион в Константинополе

В 943 году армия византийского императора Романа I Лакапина (920–944) осадила Эдессу и предложила эмиру вернуть Мандилион христианам за богатое вознаграждение. После долгих переговоров Мандилион был наконец доставлен в Константинополь 15 (28) августа 944 года на праздник Успения Богородицы.

У Золотых ворот города святыню встречали император Роман, его семья, духовенство и массы верующих. Как сообщает Псевдо-Симеон Магистр (X в.) в своей «Хронике», той же ночью во Влахернском храме члены императорской семьи «собрались, чтобы разглядеть на святом полотенце Сына Божиего… Сыновья императора сказали, что они увидели только то, что это лицо. Но зять императора Константин сказал, что он видит глаза и уши». Это не удивительно, потому что изображение на известной нам Плащанице видно только с расстояния 2–9 метров.

Христос Пантократор. Синай, VI в.

В Национальной библиотеке Мадрида А. Дюбарль обнаружил Кодекс Иоанна Скилицы, византийского историка, жившего при императоре Алексее I Комнине (1081–1118). В Кодексе описываются торжества по случаю встречи Нерукотворного образа, а на миниатюре изображен Роман, принимающий Образ, представляющий собой лик Христа на длинном плате.

Вскоре Роман, бывший сам узурпатором на троне, назначил не сыновей, а своего зятя Константина Багрянородного (сына предыдущего императора Льва VI и его законного наследника) своим преемником на троне. Константин связал свое возвращение на трон с прибытием Образа и установил 16 (29) августа церковный праздник Перенесения из Эдессы в Константинополь Нерукотворного образа (Убруса) Господа Иисуса Христа, который Православная Церковь празднует и по сей день.

Однако на Западе бытуют собственные предания о Нерукотворном образе. Кратко рассмотрим их, прежде чем мы вернемся к дальнейшей исторической судьбе Плащаницы, которую многие вслед за Вильсоном считают Убрусом – «Нерукотворным образом», Сударионом и Мандилионом.

«Плат Вероники» в базилике святого Петра в Риме

Существует западный вариант предания о Нерукотворном образе, который получил название «Плат Вероники». Согласно этой легенде, во время крестного пути Спасителя на Голгофу благочестивая еврейка Вероника отерла полотенцем лик Христа, который чудесным образом запечатлелся на полотне. Это предание возникло в XII–XIII веках и зафиксировано в Библии Рожера из Аржантёя (ок. 1300).

Достоверных исторических сведений о Веронике, жившей в первой половине I века, нет. Православное предание связывает с именем Вероники кровоточивую женщину, исцелившуюся от прикосновения к одежде Христа (см.: Мф. 9: 20–22; Мк. 5: 25–34; Лк. 8: 43–48). Это имя упоминается в апокрифических «Актах Пилата» (III–IV вв.), но без упоминания Нерукотворного образа.

Специалисты считают, что цикл апокрифов о Плате Вероники возник под влиянием преданий об эдесском царе Авгаре.

Специалисты считают, что цикл апокрифов о Плате Вероники возник под влиянием преданий об эдесском царе Авгаре. На это указывает и тот факт, что в поздних вариантах этой легенды изображение Спасителя было отослано в Эдессу и передано дочери царя Авгаря по имени Вероника.

Ганс Мемлинг. Св. Вероника. XV в.

Католический ксендз Мечислав Пиотровский (ks. Mieczysław Piotrowski, TChr) пишет, что «Плат Вероники» попал в Рим в VIII веке. В 753 году в папских хрониках «появилась запись, что папа Римский Стефан II шел босиком в процессии, неся нерукотворное изображение на ткани лика Христа». Эта реликвия называлась «первой иконой», «платком из Камулиана» (город недалеко от Эдессы), «мандилионом из Эдессы». Все были убеждены в нерукотворности этого образа. Реликвия хранилась в капелле святой Вероники в базилике святого Петра в Риме. Данте Алигьери (1265–1321) в «Vita nuova» писал, что толпы людей приходили посмотреть на Божественный лик Христа на Плате Вероники. Неоднократно упоминает он о нем и в «Божественной комедии». О Божественном лике на Плате Вероники писал Франческо Петрарка (1304–1374) в «Familiari canzoniere». Об образе на Плате упоминает и святая Бригитта Шведская, побывавшая в Риме в 1350 году.

В 1011 году в Константинополе с Мандилиона была сделана копия, которую привезли в Рим.

Однако Вильсон считает, что в действительности всё было иначе. В 1011 году в Константинополе с Мандилиона была сделана копия, которую привезли в Рим, где для нее был сооружен специальный алтарь, освященный папой Сергием. Эту копию стали называть Покрывалом, или Платом, Вероники. Лингвистический анализ показывает, что слово «Вероника» содержит в себе латинское Vera (истина) и греческое eikon (образ). Таким образом, речь идет о копии изображения Христа, истинной иконе, нарисованной художником византийской или западной школы, затем размноженной под названием Плата Вероники в более поздние времена.

Презентация реликвии Вероники в базилике Святого Петра в Страстную седмицу, 2005

Однако интрига второго «Нерукотворного образа» этим не исчерпывается. Нельзя умолчать о том, что на Западе существует и третий «Нерукотворный образ», который одновременно является и как бы вторым Платом Вероники.

(Продолжение следует.)

Части 2, 3, 4