Православные цыгане: «У нас глава — Христос!»

В Саратовской области живут цыгане, исповедующие Православие. Они отказались от многих обычаев своих предков ради жизни в Церкви. Съемочная группа Саратовской митрополии побывала в гостях у православных цыган. В итоге был снят телевизионный репортаж и написана эта статья.

Искренние люди

Смуглолицых людей я приметила еще летом этого года в Криволучье, где под стенами Иргизского монастыря расположились на ночлег участники многодневного крестного хода из Саратова в Вавилов Дол. Мы с оператором приехали снимать репортаж о них. Директор крестного хода давал поручения подростку-цыгану и, увидев мой вопросительный взгляд, сказал: «Он из православных цыган, что идут вместе с нами крестным ходом».

Через несколько месяцев мне удалось поближе познакомиться с представителями этого народа. Мы специально для знакомства с православными цыганами приехали в Балаково, где они в большинстве и проживают. Многие из них каждое воскресенье посещают балаковский Свято-Троицкий собор. Среди прихожан их — почти треть. Цыгане приходят на Божественную литургию целыми семьями вот уже на протяжении десяти лет.

— Почему в храм ходим? — удивленно переспрашивает меня пожилая цыганка Галина Панченко, поднимая глаза от записки на молебен.— Да мы православные, молимся Богу, детей причащаем всегда. Нам здесь хорошо, мы 25 лет живем в Балакове, и именно в этот храм ходим. Сама я крестилась, будучи взрослой, а детей мы крестим прямо с рождения: две недели им исполняется — и крестим!

— Когда много лет назад мы делали ремонт, они пришли и так активно стали помогать! Леса ставили, красили, передвигали — их и просить не надо было.

Отец Амвросий характеризует прихожан-цыган как людей искренних, которые приходят к Богу с открытым сердцем:

— Они исповедуются, причащаются, значит, жизнь их меняется к лучшему.

И действительно, в это воскресенье среди причастников немало цыган с детьми. Цыгане вообще очень заметны в храме: празднично одетые женщины, которые от других прихожанок отличаются множеством золотых украшений, с массивными серьгами в ушах. Есть и молодежь — юноши и девушки ставят свечи, молятся перед иконами.

— Многие из цыган не умели читать и писать, так как в свое время не ходили в школу,— рассказывает отец Амвросий.— Грамоте обучились уже у нас, в воскресной школе.

«Какой такой барон?!»

Следуя стереотипу, я ожидала увидеть веселых людей, эмоциональных и разговорчивых, но натолкнулась на вежливую сдержанность и скромность. Именно такими передо мной предстали два брата-цыгана — Петр и Анатолий Панченко. Собственно, ради них мы и приехали в Балаково. Ожидания, что они с легкостью откроют свою душу, не оправдались — согласились дать интервью только потому, что отец Амвросий благословил.

Петр прислуживает в храме алтарником. Он умеет читать на церковнославянском языке, хорошо знает церковный устав. Всему научился в воскресной школе. Если бы не шесть классов образования, то он мог бы поступить в семинарию и стать священником. Видно, что где-то в глубине души Петр очень переживает, что этот путь для него закрыт:

— Конечно, это было бы хорошо, но на все воля Божия. Что Бог дает — то к лучшему… Я простой человек, хожу в храм, помогаю батюшке — и все! — но, помолчав, с некоторым сожалением добавляет: — Семинария и священство — это, наверное, для других, для тех, кто с детства был в Церкви.

Оба брата Панченко кажутся моложе своих лет, стройные, статные: Петру — 47, Анатолию — 53. У обоих уже имеются внуки, у Анатолия их 14. Старший брат выглядит очень солидно, в храм ходит в деловом костюме, среди балаковских цыган пользуется большим уважением. С ним советуются, его слушают. Анатолий всю жизнь занимается торговлей. Злые языки поговаривают, что он цыганский барон. Я спрашиваю его: правда ли это?

— Боже упаси! Какой такой барон?! — восклицает Анатолий расстроенно. — Я самый обычный православный человек. Барон — это сказка выдуманная. Да и как может православный человек быть бароном? У нас глава — Христос!..

Родная православная вера и батюшка Серафим

После службы идем к братьям в гости. Они живут в частном секторе. Дом Петра деревянный — много комнат, светло, чисто, уютно и многолюдно. В зале — большой овальный стол, за которым на трапезу собирается многочисленное семейство. На стене — семейные фотографии. Из окна виден Троицкий собор. Напротив входа — красный угол со множеством икон.

— Православие привито нам родителями,— рассказывает Анатолий.— Даже тогда, когда были гонения на цыган, у нас были иконы, мы отмечали христианские праздники. Хотя еще настоящего прозрения, как сейчас, не было. Это сегодня наши люди стали грамотнее, начитаннее… Православная вера для нас — родная, единственная!

Самый почитаемый святой в семьях Анатолия и Петра — преподобный Серафим Саровский. Впрочем, оказалось, что почитают его все балаковские цыгане.

— Эти слова просто взяли меня, поразили до глубины души,— рассказывает Анатолий.— И я взмолился Богу: «Господи, помоги мне найти книжечку про преподобного Серафима Саровского». В то время православной литературы очень мало было. Но через две недели одна русская женщина принесла мне книгу о святом Серафиме. Я ее читал и перечитывал, и радовался, и плакал! И вот после этого я пришел к вере. Буквально батюшка Серафим меня привел! Потом я опять взмолился: «Господи, дай мне побывать в местах, связанных с преподобным!». И однажды мы поехали в Нижегородскую область, где работали на рынке, торговали куртками. Я вспомнил, что здесь недалеко и находится Дивеево. Сказал своим сродникам: «Бросайте торговлю и поедем: здесь есть место святое!». Они послушались, и мы поехали на шести машинах… И когда были на службе в монастыре — поразились! После этого наши люди ездят туда постоянно. Дивеево — это наша духовная родина, она возродила нас.

Цыганские обычаи и Православие

Мы сидим с братьями за столом и беседуем. То и дело с шумом в комнату вбегают дети, следом за ними — женщины, быстро подхватывают малышей на руки и поспешно уносят, ведь наш разговор записывается на видеокамеру. Я спрашиваю о традиционном цыганском занятии — гадании. Анатолий краток:

— Нет! Боже упаси! Это страшный грех, и не дай Бог, чтобы православный человек этого касался. У нас в семье это не принято.

Впрочем, и отец Амвросий рассказывал, что часто вопросы мистического характера прихожане-цыгане задают, но увлечения гаданиями он за ними не замечал, несмотря на то, что ромалы веками это практиковали. Не замечал и магического отношения к христианству, что было бы вполне логично. Но, как оказалось, у цыган, посещающих храм, менталитет меняется.

— Раньше мы старались жить согласно обычаям,— рассказывает Петр,— но стали ходить в храм, общаться с батюшками. Мы много вопросов им задавали по поводу обычаев: как нам жить? И поняли: обычаи — это не то, что нужно человеку. Главное — вера. И так мы от обычаев стали потихоньку отходить, по-другому стали осмысливать жизнь. Мы поняли, что нужно жить по церковному уставу.

Но некоторые обычаи — точнее, традиции — остались незыблемыми, а под влиянием Православия даже обрели более глубокий смысл. Например, почитание старших.

— Мы в первую очередь поклоняемся Спасителю, почитаем отца и мать,— говорит старший из братьев Панченко.— Это у нас в традиции: мы обязаны чтить после Бога своих родителей. В нашем старом обычае, если сын прекословит отцу и матери — это не сын! Этого человека у нас не понимает народ, его отвергают. Если ты прекословишь отцу и матери, значит, ты идешь против Бога.

Вести народ ко спасению

— Мы живем по-простому,— говорят братья,— наша работа связана с барахлом на рынках. Так мы выживаем… Наш народ испокон веку выживает, сказать что живет — трудно. И мы очень радуемся, когда видим, что дети наши причащаются, маленькие и взрослые… Самая большая радость в жизни — быть причастником. Что еще может быть радостнее? Причастие — жизнь! Это жизнь с Господом. Слава Богу, что есть такая возможность. Но существуют те, кто сбивает наших людей с истинного пути всякой ересью. И нам это больно, это очень страшно! Поэтому хочется, чтобы появился православный священник, выходец из нашего народа, чтобы он вел нас ко спасению.

…Наша беседа с братьями Панченко окончена. Оператор выключает видеокамеру и убирает ее. Нас приглашают трапезничать. И тут оказалось, что разговор только и начался. Братья очень горячо рассказывают о своей вере, о Боге, о своих паломничествах и чудесах, происходивших с их родными. Мы просим позволения вновь достать камеру, чтобы все это записать. И в итоге за время чаепития оператор несколько раз складывал и снова доставал аппаратуру…

Газета «Православная вера» № 23 (523)