Стать шедевром духовной архитектуры

В Саратове состоялись две встречи с председателем Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства протоиереем Димитрием Смирновым. Отец Димитрий прибыл в наш город для участия в Межрегиональных образовательных Пименовских чтениях. 8 декабря наш гость беседовал с учащимися Саратовской православной духовной семинарии, а на следующий день встретился с прихожанами саратовских храмов.

Красной объединяющей нитью в обеих встречах являлась тема семьи, однако естественно, что семинаристов — будущих священников — волновали и вопросы о пастырском служении. Отец Димитрий поделился своими размышлениями о главной задаче пастыря:

— Господь заповедал священникам стать ловцами человеков (см.: Мф. 4, 19), и мы должны «уловить» и привести к Богу как можно больше людей. Для этого нужно уметь находить подход к сердцу каждого. Когда ко мне приходит в первый раз человек, я всегда спрашиваю: «А какие у тебя отношения с Богом?». И знаете, почти никто вопроса не понимает! С Богом люди общаются опосредованно. Кто-то через свечки общается, кто-то записки пишет. Например, спрашиваю: «Ты за мать-то молишься?». И получаю предсказуемый ответ: «Да! Я в записках всегда ее имя пишу». Вот такую форму общения с Богом выбрали сегодня многие для себя — записки шлют Богу. Мы, пастыри, должны вывести человека на другой, настоящий уровень общения с Богом. Священник может быть ответственным служителем Церкви, всё делать по правилам, говорить проповеди о праздниках — из года в год одно и то же, а самого важного не исполнить: не найти в сердце человека отклика на Евангелие.

Часть беседы с семинаристами была посвящена причинам общего нравственного упадка нашего народа. Отец Димитрий уверен, что помочь людям увидеть абсурдность нынешних ценностей и обрести ценности истинные может только Церковь. Ряд вопросов затрагивал проблемы приходской жизни:

— Как правильно нужно налаживать жизнь в новообразованном приходе? С чего начинать?

— Как с чего? С Евхаристии, конечно же! Я помню, у нас в Благовещенском храме даже иконостаса не было. Я взял стол, два стула, на один — образ Господа поставил, на другой — Богородицы, и стал служить. А чего ждать-то? Служить надо! А там и приход образуется, и храм обустроится. Многие храмы у нас — это шедевры архитектуры, но для Христа главное, чтобы не храм, а каждый человек стал шедевром духовной архитектуры пастыря.

— Как священнику раскрыть в себе и ближних дар христианской любви?

— Дар христианской любви не надо раскрывать. Она либо есть, либо нет. А вот любовь к другим в себе нужно взращивать. Для этого, во-первых, нужно всегда молиться об этом Богу, во-вторых, нужно возыметь в себе терпение к пасомым. Вот у меня, например, часто спрашивают: как у Вас хватает терпения на вопросы по радио отвечать? Расскажу, как это происходит: «Батюшка, здравствуйте! Вы меня слышите?! Это я?! Ой! Я в эфире?! Я так давно хотела задать Вам один вопрос! Когда-то, когда я жила в Липецкой области, моя сестра Маруся пятнадцатого… или нет, четырнадцатого числа…» — и далее пошел бесконечный рассказ, который чаще всего никуда не приведет. Можно, конечно, остановить, рявкнуть и напугать, а можно все-таки прийти к вопросу. Например, предложить: а давайте представим, что Вы мне всё рассказали, а теперь скажите, что Вы в самом конце хотели спросить? И человек в итоге задает вопрос! Это же очень просто, и не нужно перечисления дат, родственников и многих других факторов. Сам вопрос, как правило, сводится приблизительно к следующему: «Когда я с всенощной пришла, можно ли мне кашки поесть?» — «Да кушай, моя милая, на здоровье!»

* * *

На встрече с прихожанами храмов первым был задан, наверное, один из самых больных вопросов сегодняшнего дня, касающихся темы семьи,— о механизме репрессивного контроля над семьей, о внедряемой в нашей стране ювенальной юстиции. Отвечая, отец Димитрий обратился к первоначальному варианту этого закона:

— Ювенальная юстиция в России существовала до революции. К детям и подросткам применялся особый подход, ведь они меньше виноваты в своих проступках, в силу того, что их преступление связано с недостатком воспитания. Ошибки детей — это прямое следствие вины взрослых — родителей. Тогда делалось всё для облегчения участи детей, совершивших преступление, проводилось специальное обучение следователей для работы с несовершеннолетними. А тот законопроект, что приняли сейчас, ведет к прямому уничтожению семьи, разрыву эмоциональных связей и расширению института социального сиротства — детей будут отбирать у родителей, и в основном у бедных, социально незащищенных. Недавно у одной женщины из нашего прихода отобрали троих детей. Она сама из детского дома, не пьет, не курит. Конечно, люди из опеки нашли к чему придраться. Недолжное содержание дома, недолжное содержание детей… Вместо того, чтобы оказать многодетной семье помощь, проще взять и с мясом вырвать детей у матери. И сейчас этот процесс идет уже по всей России! Если мать имеет хоть какое-то образование и понимает, где найти правозащитника и адвоката, то, может быть, еще и защитит себя и свою семью, но зачастую это люди бедные, на адвокатов нет денег. Они обращаются за помощью к нам в комиссию. Мы пытаемся их защищать, иногда успешно, но иногда не очень, к сожалению.

В процессе обсуждения темы семьи разговор постепенно перешел к вопросам воспитания детей.

— Что делать, если подросток ничем не интересуется?

— Поздно Вы задумались! Думать об этом нужно еще до того, как ребенок родится, еще на этапе выбора мужа. И выбирать такого, который своими будущими детьми будет заниматься. У детей огромная жажда познания этого мира, и если с ними заниматься, то эта жажда остается. Если цель воспитания с нашей стороны сводится к тому, чтобы ребенок нам не мешал, не баловался, а способ управления ребенком — это крик, то ребенок со временем замыкается и в таком безразличии ко всему внешнему находит для себя выход. К 4 классу у такого ребенка пропадает желание учиться в школе. Школа со временем становится каторгой, а желание узнать что-то новое напрочь отбивается.

— Что главное в воспитании детей?

— Терпение. Дать подзатыльник — это всегда легко. Если бы каждого нерадивого работника начальство побивало на работе — это бы, наверное, было очень продуктивно. Но мы же этого не делаем. Воспитание — это непрерывный процесс, который начинается еще с выбора будущего супруга и заканчивается на том моменте, когда уже дети этих супругов с помощью своих родителей определяются с выбором и создают свою собственную семью.

— Известно, что Вы являетесь сторонником семейного обучения. Можете рассказать об этом подробнее?

— Стать адептом семейного образования меня натолкнули исследования, которые проводились в США. Там 5% детей обучаются дома — выяснилось, что домашнее обучение практически в два раза эффективнее по сравнению со школьным. Также известно, что чуть ли не большинство топ-менеджеров в США воспитаны как раз на домашнем обучении. Плюсы этой системы — лучшее воспитание, отсутствие проблем с переходным возрастом. Школьная же система к нам пришла из Пруссии, когда понадобились люди-винтики, люди не творческие, способные жить по звонку. А все проблемы с трудным возрастом, конфликтом отцов и детей, поколений связаны с тем, что молодой человек не может справиться с давлением школьного коллектива своих ровесников, для него мнение этого коллектива становится превалирующим над словом отца и матери. От соучеников в школе научиться плохому гораздо проще, чем обучаясь дома с родителями. Поэтому я сторонник семейного образования, но, конечно, гораздо проще куда-то ребеночка своего отдать, чтобы его там всему научили, а ты сам усилий к тому, чтобы вложить в него что-то доброе и вечное, не прикладывал.

— А православные гимназии себя оправдали?

— Частично. Опять же, если человек хочет своего ребенка куда-то сдать, чтобы его там всему научили и воспитали, ничуть не заботясь об этом сам, то ничего хорошего из этого не выйдет. Надо понимать, что любая школа — это суррогат семейной жизни. Единственное преимущество православных школ в том, что там обучаются дети из семей, которые думают, что они православные. В этом плане там обстановка, конечно, получше.

На встрече были заданы также вопросы об отношении Церкви к абортам. Отец Димитрий сказал о том, что аборт — это в любом случае убийство. Он также отметил, что врачи, говорящие о патологии плода, очень часто ошибаются, а убить нерожденного ребенка, пусть и уже больного — это то же, что расстрелять идущего по улице инвалида.

Председателя Патриаршей комиссии по вопросам семьи, конечно же, не могли не спросить о проблемах, возникающих в общении между супругами.

— Что делать, если глава семьи не может решить ни одного бытового вопроса, равнодушен к семейным делам, обвиняет во всех проблемах жену?

— Может, конечно, какая-то вина жены и есть, но в семье за всё и во всем отвечает мужчина. Просто не за того замуж вышла, ответственней выбирать надо было. У меня дочь перед свадьбой ходила на работу к мужу будущему и спрашивала у коллег его, что он за человек. Знакомилась с мамой его, братом. Задача — узнать человека получше до свадьбы.

Было задано немало злобо­дневных вопросов и на другие темы. В завершение встречи священник напомнил, что созидает человека только Христос и надо стремиться жить богоугодной жизнью. А в Саратов отец Димитрий пообещал обязательно приехать еще. Так что есть смысл подготовить к этой встрече новые вопросы, которые задает нам жизнь.

Газета «Православная вера» № 23 (571)