Ярослав Нилов прокомментировал поправки в законопроекты об образовании и строительстве мечетей

Москва, 20 ноября 2012 г.

Ярослав Нилов прокомментировал поправки в законопроекты об образовании и строительстве мечетей

– Сегодня стало известно о том, что из законопроекта об образовании, который готовится ко второму чтению, будет исключено положение о создании молельных комнат в школах. Получается, что комитет решил отвергнуть инициативу правительства?

– Действительно, изначально был принят в первом чтении проект закона, в котором предлагалось создавать так называемые молельные комнаты в школах. Эта инициатива действительно была предложена правительством. Было предусмотрено, что на территории образовательного учреждения могут быть созданы какие-то религиозные здания или могут быть организованы какие-то места, где по желанию учеников и их родителей могли бы проходить определенные церемонии и обряды. Что на самом деле есть и сегодня, когда в школы приходят батюшки, имамы, где-то проводятся и молебны, читаются пятничные молитвы. Но когда стало известно об этой поправке, возник некий ажиотаж, и многие политики и журналисты заговорили о клерикализации школьного образования, о светскости образования. Кроме того, мы также обеспокоены тем, что могла возникнуть дискриминационная ситуация для тех или иных конфессий, так как одним бы помещение предоставили, а другим нет. Также я еще помню, что когда я был школьником, к нам в школу нередко приходили мормоны, которые под видом преподавания английского языка рассказывали о своих догмах и проповедях. Тем более, что и новый министр образования уже заявил, что проект закона вносился еще министерством под руководством Андрея Фурсенко. Поэтому, чтобы снять возникшую в обществе напряженность, я решил внести от своего имени поправку, отменяющую прежнюю инициативу правительства о возможном создании молельных кабинетов в школах. Но хочу заметить, что даже если этой поправки в законе не будет, то никто не запрещает религиозным конфессиям проводить такого рода церемонии и впредь.

– Может, чтобы, как вы говорите, не раздражать общество, стоило бы совсем запретить проведение религиозных обрядов и праздников в школах?

– А зачем запрещать, если у кого-то есть такая потребность? Но мы в любом случае следим за отзывами на этот законопроект и будем работать над этими поправками еще месяц.

– Несколько конфессий предложили прописать в законопроекте «Об образовании» равное финансирование школьников, которые учатся в государственных и негосударственных конфессиональных школах, та как сейчас на детей, обучающихся в православных или в каких-либо еще религиозных школах, выделяется чуть ли не в два раза меньше денег. Вы готовы принять эту поправку?

– Это непростой вопрос, так как он связан с деньгами, с бюджетом. Поэтому ответить на него однозначно я не могу, но в целом эта поправка логична, так как и у негосударственных учреждений должна быть возможность получать деньги из госбюджета.

– Еще одна поправка касается школьных курсов об основах духовно-нравственной культуры и светской этики. Кто будет утверждать и аккредитовывать программу этого курса – сами конфессии, как предлагалось в первой версии закона, или Минобрнауки, как предлагают многие эксперты?

– Что касается учебной литературы, то она должна будет проходить государственную экспертизу. Что же касается методики преподавания, то министерство образования будет утверждать учебный курс светской этики, а руководство религиозных конфессий – религиозной. То есть методику преподавания уроков православия будет утверждать РПЦ, а методику обучения основам ислама – духовное управление мусульман. Это абсолютно логично, так как сами конфессии лучше понимают, что важнее преподнести, и Минобрнауки здесь может заняться лишь методикой преподавания, но не содержанием самого курса. В любом случае сам курс станет обязателен наравне с другими школьными предметами. Школьники и их родители смогут выбирать лишь религиозную направленность предмета.

– Какие еще поправки, касающиеся школьного образования, будут поддержаны вашим комитетом?

– Мы согласились с созданием в России кадетских и казачьих школ. Кроме того, мы расширяем возможность финансирования семейного образования, позволяя государству выделять деньги на образование детей в собственных семьях. Это особенно актуально для сел, где мать самостоятельно обучает своих шестерых или семерых детей, так как мы финансируем ребенка, а не образовательные учреждения. Это вообще основной посыл нашего законопроекта. Кроме того, мы уравниваем в правах на государственное финансирование частные и муниципальные образовательные учреждения.

– Если отойти от темы религиозного образования, готовится ли депутатами вашего комитета законопроект, вводящий объективные критерии возведения в российских городах мечетей, храмов и других религиозных сооружений, например, в зависимости от числа верующих в том или ином регионе или мегаполисе? Чтобы в случае тех или иных религиозных праздников возле немногочисленных мечетей не выстраивались громадные толпы верующих, преграждающих движение общественного транспорта.

– Об этом нужно думать, но я считаю, что это предмет не федерального регулирования. Что касается Москвы, то у нас очень много нелегальных эмигрантов. Многие из них исповедают ислам, но сколько из них работает здесь легально и хватает ли им действующих мечетей, мы не знаем. А сейчас получается, мы каждого приехавшего к нам на работу должны обеспечить еще и мечетью, а потом еще и баню, и спортзал... В этом случае стоимость рабочей силы может возрасти в разы. Мне кажется, что для решения проблем со скоплением мусульман в дни их религиозных праздников нужно лишь решить вопрос с регулированием движения. А для этого принимать федеральный закон не нужно.